Голод в ссср 1931 1932 гг. История голодомора

Чёрный миф о «голодоморе» весьма разносторонен. Его сторонники утверждают, что коллективизация в СССР стала главной причиной голода в стране; что советское руководство умышленно организовало вывоз зерна за границу, это привело к обострению продовольственной ситуации в стране; что Сталин умышленно организовал голод в СССР и на Украине (миф о «голодоморе на Украине») и т д.

Создатели этого мифа хорошо учли тот факт, что большинство людей воспринимают информацию на эмоциональном уровне. Если говорить о многочисленных жертвах - «миллионах и десятках миллионов», общественное сознание попадает под магию цифр и при этом не пытается разобраться в явлении, понять его. Все укладывается в формулу: «Сталин, Берия и ГУЛАГ». Кроме того, когда сменилось уже не одно поколение, общество уже живёт больше в иллюзиях, мифах, которые для них услужливо из года в год создаёт творческая, свободная интеллигенция. А интеллигенция в России традиционно воспитанная на западных мифах, ненавидит любое русское государство – Русь, Российскую империю, Красную империю и нынешнюю РФ. Большинство населения России (и стран СНГ) получает информацию о СССР (и Отечества) не из малотиражной научной литературы, а с помощью «познавательных» передач различных познеров, сванидзе, млечиных, художественных «исторических» фильмов, которые дают крайне извращенную, сфальсифицированную картину, да ещё и с исключительно эмоциональных позиций.

В обломках СССР ситуация ещё усугубляется тем, что картину густо мажут националистическими тонами. Москва, русский народ, предстают в роли «угнетателей», «оккупантов», «кровавой диктатуры», которые подавляли лучших представителей малых народов, мешали развитию культуры и экономики, проводили откровенный геноцид. Так один из любимых мифов украинской националистической «элиты» и интеллигенции – это миф об умышленном голодоморе, который был вызван с целью уничтожения миллионов украинцев. Естественно, что на Западе всячески поддерживают такие настроения, они полностью вписываются в планы информационной войны против Русской цивилизации и реализации замыслов по окончательному решению «русского вопроса». Запад заинтересован в разжигании националистических страстей, звериной вражды и ненависти к России и русскому народу. Стравливая между собой обломки Русского мира, хозяева Запада экономят значительные ресурсы, а их потенциальный противник, в данном случае две ветви Суперэтноса русов – великороссы и малороссы, сам уничтожает друг друга. Всё в русле древней стратегии «разделяй и властвуй».

В частности, Джеймс Мейс, автор работы «Коммунизм и дилеммы национального освобождения: национальный коммунизм в Советской Украине в 1919-1933 гг.», сделал вывод, что руководство СССР укрепляя свою власть «погубило украинское крестьянство, украинскую интеллигенцию, украинский язык, украинскую историю в понимании народа, уничтожила Украину как таковую». Очевидно, что подобные выводы, очень популярны у нацистских элементов на Украине. Однако реальные факты истории полностью опровергают подобную ложь. Со времени включения в состав Русского государства Левобережной Украины по Андрусовскому перемирию 1667 года Украина только увеличивалась в территориальном плане – включая включение Крыма в УССР при Хрущеве, и шёл рост численности населения. «Уничтожение Украины как таковой» привело к небывалому культурному, научному, экономическому и демографическому расцвету Украины. А итоги деятельности правительств «независимой» Украины мы наблюдаем в последние годы: сокращении населения на несколько миллионов человек, раскол страны по линии Запад – Восток, появление предпосылок для гражданской войны; деградация духовной культуры и народного хозяйства; резкий рост политической и финансово-экономической зависимости от Запада; разгул нацистских элементов и т. д.

Злобные антисоветские и антирусские идеи не были рождены на Украине. «Голодомор» выдумали ещё в ведомстве Геббельса во времена Третьего рейха. Опыт информационной войны германский нацистов был заимствован в среде украинских националистов – эмиграцией второй волны, которые в годы Второй мировой войны воевали на стороне гитлеровской Германии. Затем их поддержали британские и американские спецслужбы. Использование богатого наследства нацистов представителями западной «демократии» было вполне естественным для них явлением. Они также строят Новый Мировой порядок. Так, работу по «разоблачению» «зверств советского режима» вёл известный британский разведчик Роберт Конквест. Он работал в Информационно-исследовательском отделе Ми-6 (Отдел дезинформации) с 1947 по 1956 г., а затем покинул его, чтобы стать профессиональным «историком», специализируясь на антисоветизме. Его в литературной деятельности поддерживало ЦРУ. Он опубликовал такие работы, как «Власть и политика в СССР», «Советские депортации народов», «Советская национальная политика на практике» и др. Самою большую известность получила вышедшая в 1968 году работа «Большой террор: Сталинские чистки 30-х». По его мнению, террор и голод организованные режимом Сталина привели к гибели 20 миллионов человек. В 1986 году Р. Конквест опубликовал книгу «Жатва скорби: советская коллективизация и террор голодом», она была посвящена голоду 1932-1933 гг., который был связан с коллективизацией сельского хозяйства.

При описании террора и «голодомора» Конквеста, Мейса и других антисоветчиков роднит ненависть к СССР и русскому народу, и «научный метод» - использование в качестве источника различных слухов, художественных произведений известных врагов СССР, русофобов вроде А. Солженицына, В. Гроссмана, украинских пособников нацистов Х. Костюка, Д. Соловья и др. Именно таким образом Мейс организовывал работу американской комиссии Конгресса по расследованию голода на Украине. Однако дело кончилось тем, что настоящие исследователи обнаружили факт фальсификации практически всех дел. Подавляющая часть дел была основана на слухах, анонимных свидетельствах. В частности фальшивость данных Конквеста показал канадский исследователь Дуглас Тоттл в своей работе « Фальшивки, голод и фашизм: миф об украинском геноциде от Гитлера до Гарварда».

Жертвами «голодомора» называют от 5 до 25 млн. человек (в зависимости от наглости и фантазии «обличителя»). В то время как архивные данные сообщают о смерти 668 тыс. человек в 1932 году на Украине и 1 млн. 309 тыс. человек в 1933 году. Таким образом мы имеем почти 2 млн. погибших, а не 5 или 20 млн. Кроме того, из этой цифры необходимо исключить умерших по естественным причинам, в результате голод стал причиной смерти 640-650 тыс. человек. Необходимо также учесть и тот факт, что в 1932-1933 годы Украину и Северный Кавказ поразила эпидемия тифа, что сильно затрудняет абсолютно точное установление числа умерших по причине голода. В целом по СССР голод и болезни унесли жизни около 4 млн. человек.

Что стало причиной голода?

Говоря о причинах голода, мифотворцы любят говорить о негативном факторе хлебозаготовок. Однако цифры говорят иное. В 1930 году валовый сбор зерна составил 1431,3 млн. пудов, сдано государству – 487,5 (в процентах – 34%); соответственно в 1931 г.: сбор – 1100, сдано – 431,3 (39,2%); в 1932 г.: сбор – 918,8, сдано – 255 (27,7%); в 1933 г.: сбор – 1412,5, сдано – 317 (22,4%). Учитывая, что населения на Украине в то время было примерно 30 млн. человек, то на каждого в 1932-1933 гг. приходилось примерно 320-400 кг зерна. Тогда почему возник голод?

Многие исследователи говорят о природно-климатическом факторе, засухе. Так, в Российской империи неурожаи и голод также имели место и обычно царей не обвиняют в сознательном геноциде населения. Неурожаи голод повторялись с периодичностью в одно – полтора десятилетия. В 1891 году от голода умерло до 2 млн. человек, в 1900-1903 гг. – 3 млн., в 1911 г. – ещё около 2 млн. Неурожай и голод были обыденным делом, т. к. Россия, даже при современно уровне развития агротехнологий, находится в зоне рискового земледелия. Урожай конкретного года может очень сильно отличаться от прогнозов. Засуха 1932 года сыграла свою драматическую роль на Украине. В конце 1920-х начале 1930-х годов никаких лесополос и прудов ещё не было, и при низкой агротехнике, засуха губила урожай. Государство смогло реализовать масштабный план по защите земледелия только после войны.

Кроме того, большую роль в голоде 1932-1933 гг. сыграл т. н. «человеческий фактор». Однако виноват не лично Сталин и советское руководство, предпринимавшие титанические усилия по развитию страны, а саботаж на уровне местных властей (среди партийных секретарей на селе было много «троцкистов», противников курса на индустриализацию и коллективизацию), и сопротивление кулачества. «Кулаки», которых со времен перестройки и до сего времени СМИ преподносят как лучшую часть крестьянства (хотя среди кулачества были настоящие «мироеды», ростовщики), в 1930 г. составляли всего 5-7% от численности крестьянства. В целом по стране они контролировали примерно 50-55% продаж сельскохозяйственной продукции. Их экономическая власть в деревне была огромной. Проводившие коллективизацию местные власти, среди которых были троцкисты-саботажники, взялись за дело так рьяно, что создали в ряде областей ситуацию «гражданской войны». К примеру, так действовал первый секретарь Средне-Волжского крайкома партии Мендель Хатаевич (он впоследствии стал «невинной жертвой» репрессий). Он в начале 1930 года спровоцировав местные силовые органы на тотальное насилие над кулаками, фактически привел регион к ситуации социальной войны. Когда Москва получила информацию об этом, Сталин сделал выговор лично Хатаевичу и направил всем партийным секретарям телеграмму с требованием сосредоточить усилия на развитии колхозного движения, а не на голом раскулачивании. Сталин требовал экономического раскулачивания: экономические более сильные, чем отдельный кулак или их группа на селе, колхозы вынуждали кулачество прекратить свою деятельность ввиду неспособности конкурировать в хозяйственной деятельности. Вместо экономического раскулачивания местные власти продолжали гнуть линию административного раскулачивания, с применением силы. В некоторых регионах процент раскулаченных вырос до 15%, что означало 2-3 кратное превышение цифры реальной численности кулаков. Раскулачивали середняков. Кроме того, местные секретари пошли ещё и путем лишения крестьян избирательных прав.

Это были сознательные действия по дестабилизации ситуации в стране. Троцкисты хотели вызвать в стране социальный взрыв, искусственно превращая во врагов советской власти значительный процент крестьянства. Учитывая тот факт, что за границей в это время готовили план по интервенции в СССР – она была должна совпасть с массовыми волнениями в стране и рядом специально организованных восстаний, ситуация была весьма опасной.

Вполне естественно, что кулаки и часть примкнувших к ним середняков, ответили. В деревне началась сильная пропаганда против вступления в колхозы. Дело доходило даже до «кулацкого» террора (на Украине в 1928 году – 500 случаев, 1929 г. – 600, 1930 г. – 720). Антиколхозная пропаганда совпала с кампанией по забою скота. Она приняла масштабный характер. Так, по данным американского исследователя Ф. Шумана в 1928-1933 гг. в СССР поголовье лошадей упало с 30 млн. до 15 млн. голов, крупного рогатого скота – с 70 млн. до 38 млн., овец и коз с 147 млн. до 50 млн., свиней – с 20 млн. до 12 млн. Тут необходимо учесть то, что если в Центральной и Северной России пахали исключительно на лошадях (бедные земли легче), то в Южной России (Украина, Дон, Кубань) обработка почвы производилась на волах. Кулаки и оппозиционные члены ВКП (Б) объяснили крестьянам, что коллективизация провалится, а правление колхозов их скот разворует. Сыграл свою роль и шкурный интерес – не хотелось отдавать свою скотину в коллективное хозяйство. Вот скот перед сдачей в колхозы и вырезали. Колхозы были созданы, а волов и лошадей сильно не хватало. Власти пытались бороться с этим явлением, но со слабым успехом. Трудно было определить, где хищнический убой, а где обычная заготовка мяса.

В забое скота одна из причин голода. Непосредственной причиной голода стал тот факт, что вступившие в колхозы, да и не вступившие крестьяне, собрали мало зерна. Почему мало собрали? Мало посеяли, наряду с засухой. Почему мало посеяли? Мало вспахали, волы были забиты на мясо (техники в колхозах было ещё мало). В результате начался голод.

Это была хорошо рассчитанная антисоветская программа, ориентированная на срыв программ Москвы. «Пятая колонная» внутри коммунистической партии действуя вместе с кулачеством, готовила почву для бунта. Массовый голод должен был привести к социальному взрыву, во время которого предполагалось устранить от власти Сталина и передать управление СССР «троцкистам». Оппозицию, которая имела связи за границей, не устраивал курс Сталина на построение социализма в отдельно взятой стране. Причём кулаки и оппозиция не ограничились приведенными выше мерами, они также саботировали процесс обработки земли. Согласно данным современного российского исследователя Юрия Мухина на Юге России не засеяли от 21 до 31 га, то есть в лучшем случае было засеяно около 40% полей. А затем провоцируемое антисоветской оппозицией крестьянство вообще стало отказывать собирать урожай. Власти были вынуждены приять весьма жесткие меры. ЦК ВКП (б) и Совет Народных Комиссаров СССР 6 ноября 1932 года приняли постановление, в котором было приказано покончить с саботажем, организованным контрреволюционными и кулацкими элементами. В тех районах, где был отмечен саботаж, были закрыт государственные и кооперативные торговые точки, товары изымались, их поставка приостанавливалась; запрещена продажа основных пищевых продуктов; приостановлена выдача кредитов, ранее выданные аннулированы; начато изучение личных дел в руководящих и хозяйственных организациях для выявления враждебных элементов. Аналогичное постановление принял ЦК КП (б) и СНК Украины.

В результате целый ряд факторов и вызвал голод 1932-1933 гг. И виноват в нём был не Сталин, который «лично организовал голодомор». Свою негативную роль сыграл природно-климатический фактор – засуха и «человеческий фактор». Часть местных властей «перегнула палку» в процессе коллективизации и раскулачивания – особенно старался ЦК КП (б) Украины. Выделялся секретарь ЦК КП (б) Украины Станислав Косиор, который фактически объявил крестьянство врагом и призвал к «решительному наступлению». В его программу входил и преступный вывоз всего зерна на пункты приема хлеба, что провоцировало голод. Другая часть местных властей, совместно с кулачеством, откровенно провоцировало деревню на бунт. Нельзя забывать и тот факт, что многие крестьяне сами себя подставили, уничтожая скот, сокращая посевные площади и отказываясь собирать урожай.

Итог был печален – сотни тысяч погибших. Однако это была лучшая альтернатива, чем новая крестьянская война, гражданское противостояние и внешняя интервенция. Курс на построение социализма в одной стране был продолжен.

В этой статье постараемся выяснить настоящие причины голода 1932-1933 годов в СССР .

С 1927 года советское руководство берёт курс на коллективизацию. Сначала предполагалось объединить в колхозах к 1933 году 1,1 млн хозяйств (около 4 %). Далее планы по коллективизации неоднократно менялись и осенью 1929 года решили перейти на сплошную коллективизацию.

5 января 1930 года проект постановления ЦК ВКП(б) о сроках коллективизации отредактированный Сталиным был утверждён. В основных зерновых районах коллективизация должна была пройти за 1-2 года.

Это постановление послужило толчком к раскручиванию репрессий против зажиточного сельского населения.

Наиболее богатые и работоспособные крестьяне были раскулачены. Около 2,4 млн. крестьян были насильственно вывезены в отдалённые районы страны. Примерно 390 тыс. из них при этом погибли.

Огромное количество самых молодых и работоспособных крестьян бежали в города. Рост городского населения в 1929-1931 годах составил 12,4 млн. человек, что в несколько раз выше естественного прироста населения.

Одной из предпосылок голода стало обобществление скота. В результате попыток принудительного отбирания скота, крестьяне начали его массовый забой.

Вот данные по количеству крупного рогатого скота по годам:

• 1928 - 70 540;
• 1929 - 67 112;
• 1930 - 52 962;
• 1931 - 47 916;
• 1932 - 40 651;
• 1933 - 38 592.

Более чем в два раза сократилось количество тягловой силы (лошадей) которая была главным рабочим инструментом. В 1932 году поля зарастали сорняками. На прополку были направлены даже части Красной Армии. Из-за недостатка рабочих ресурсов и тягловой силы от 30% до 40% зерновых остались в поле не убранными.

Между тем план хлебозаготовок из года в год увеличивался.

Причины голода 1932-1933 годов

Председателям колхозов были даны указания сдать весь имевшийся в наличии хлеб, что и было выполнено. Остатки хлеба у крестьян отбирали силой, зачастую скатываясь до применения насилия и садизма. Видя происходящее в деревне, Шолохов написал Сталину письмо.

Вот выдержка из ответа Сталина на письмо Шолохова:

«…уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили «итальянку» (саботаж!) и не прочь были оставить рабочих, Красную армию - без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), - этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы по сути дела вели «тихую» войну с советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов… Ясно, как божий день, что уважаемые хлеборобы не такие уж безобидные люди, как это могло бы показаться издали…»

Из данного письма предельно ясно, что голод был спровоцирован специально. Крестьян нужно было заставить работать, причём работать много, без выходных, с утра до ночи. Работать больше чем они работали в своё время на помещиков.

В результате проведённых руководством страны мероприятий в деревнях разразился голод . Масштабы жертв оказались огромны. Около 8 млн. человек умерли голодной смертью. Около 4 млн. человек умерло на Украине. Около 1 млн. в Казахстане. Остальные жертвы пришлись на Поволжье, Северный Кавказ и Сибирь.

Причины голода 1932-1933 годов очевидны, их не скрывали даже в то время. Голод был вызван руководством СССР, которое отрицало естественные законы экономики, не умело управлять сельским хозяйством страны. Вместо попыток стимулировать развитие сельского хозяйства была предпринята попытка запугать крестьян голодом и заставить их работать. Такая политика в целом характерна для эпохи правления Сталина и в сущности античеловечна.

Теперь, казалось бы, в нашем рассказе можно ставить точку. Однако… Целый ряд современных (не сталинских и не советских) историков, например Жуков, Юлин, Пыхалов и другие, имеющих однозначное широкое признание в научных кругах, приносят несколько иной взгляд на события 1932-1933 годов. Постараюсь кратко изложить суть этого взгляда.

Имеется широко известный факт, что в Российской империи конца 19-го начала 20-го века большой голод случался с частотой примерно один раз в десять лет, охватывая периодически то одни, то другие губернии страны. Наиболее страшные голодовки приходятся на 1891-1892 годы и на 1911 год. Сравнивая среднюю смертность за пять лет предыдущих голоду 1891-1892 годов, со смертностью во время самого голода 1891-1892 годов легко убедиться, что число умерших в голодные годы увеличилось примерно на 1,3 миллиона человек.

Не факт, что эти 1,3 миллиона умерли именно от голода, но ясно, что к смерти привели болезни, вызванные систематическим недоеданием и употреблением в пищу различных суррогатов, таких как лебеда, листья деревьев и прочее, а также отравление зерном, зараженным спорыньёй и другими подобными заболеваниями.

Царское правительство систематически принимало меры по борьбе с голодом, пытаясь подкармливать голодающие регионы, но отсутствие развитой инфраструктуры, дорог приводило зачастую к плачевным результатам. Причин систематических голодовок было несколько. Прежде всего природные условия, гораздо более сложные чем в Западной Европе и, как следствие более низкая урожайность. Малоземельность крестьян. Экстенсивные методы производства.

1932-1933 годы были неурожайными. Наблюдалось широкое распространение спорыньи и других заболеваний зерна. На эти беды накладывается саботаж работы по уборке зерна, который вели противники большевиков, настраивая широкие слои крестьян против советской власти. Часть зерна пряталась в ямы. Как известно такой метод хранения приводил к порче зерна и превращению его в яд для организма.

Когда мы пытаемся выяснить откуда взялись, например, 4 миллиона умерших от голода на Украине в 1932-1933 годах, то оказывается, что это число вычислялось по эмпирическим формулам исходя из переписей населения, которые проходили один раз в 5, а то и в 10 лет.

Между тем имеются чёткие данные смертности за каждый год, исходя из записей ЗАГСов. Так средняя смертность на Украине за пять лет предшествующих голоду 1932-1933 годов составляет 515 тысяч человек в год. В 1932 году смертность составила 668 тысяч человек. В 1933 году смертность составила 1 миллион 309 тысяч человек. Проведя расчёты приходим к выводу, что число умерших за два голодных года увеличилось на 945 тысяч человек, именно столько смертей можно списать на события связанные с голодовкой. Даже если сложить всех умерших в Украине за 1932-1933 годы не набирается и 2-х миллионов человек, не говоря уже о цифре в 4 миллиона, которая была приведена ранее.

Вопреки бытующему мнению, что во время голодовки 1932-1933 годов СССР очень дёшево и в больших количествах продавал зерно за границу нужно отметить, что на самом деле экспорт зерна в это время был прекращён. Резко снижены планы хлебозаготовок. Голодающим районам была предоставлена экстренная помощь.

В данной ситуации многое зависело от действий местных властей. Следует напомнить, что люди допустившие голодовку поплатились за это, попав под каток чисток и репрессий 1937 года.

Такой исторический взгляд переводит события 1932-1933 годов из спланированной акции голодомора в общегосударственную трагедию СССР, одну из серьёзных проблем вставших перед новой советской властью.

Впрочем, чтобы окончательно докопаться до истины нужно перелопатить весь Интернет, а возможно и поднять кучу исторических документов.

Царствие небесное всем, кто оказался жертвой трагедии 1932-1933 годов.

Предпосылки возникновения голода

Коллективизация

С 1927-1929 гг. советское руководство начинает разрабатывать комплекс мероприятий по переходу к сплошной сельского хозяйства. Весной 1928 Наркомземом и Колхозцентром РСФСР был подготовлен проект пятилетнего плана по коллективизации крестьянских хозяйств, согласно которому к 1933 предполагалось объединить в колхозах 1,1 млн. хозяйств (около 4 %). В процессе доработки этого плана процент коллективизации изменялся в большую сторону, и в утверждённом весной 1929 г. пятилетнем плане предусматривалась уже коллективизация 4-4,5 млн. крестьянских хозяйств (16-18 %).

С переходом осенью 1929 г. к сплошной коллективизации партийно-государственное руководство страны приступило к выработке новой политики в деревне. Намечаемые высокие темпы коллективизации предполагали ввиду неподготовленности как основных масс крестьянства, так и материально-технической базы сельского хозяйства такие методы и средства воздействия, которые вынуждали бы крестьян вступать в колхозы. Такими средствами являлись: усиление налогового пресса на единоличников, мобилизация пролетарских элементов города и деревни, партийно-комсомольского и советского актива на проведение коллективизации, усиление административно-принудительных и репрессивных методов воздействия на крестьянство, и в первую очередь на его зажиточную часть.

Таким образом, были созданы все предпосылки не только к экономическим, но и к политическим и репрессивным мерам воздействия на крестьянство.

Политика в области хлебозаготовок

Уже в 1928-1929 гг. хлебозаготовки проходили с большим напряжением. С начала 30-х годов ситуация ещё более обострилась. Объективные причины, которыми была вызвана необходимость хлебозаготовок:

• рост численности населения городов и промышленных центров (с 1928 по 1931 городское население возросло на 12,4 млн.);
• развитие промышленности, возрастание промышленных потребностей в сельскохозяйственной продукции;
• поставки зерна на экспорт.

Для удовлетворения этих нужд в то время необходимо было иметь 500 млн. пудов хлеба ежегодно. Валовые же сборы зерна в 1931-1932 гг., даже по официальным данным, по сравнению с предыдущими годами были значительно ниже.

Ряд зарубежных исследователей (М.Таугер, С.Уиткрофт, Р.Дэвис и Дж. Купер), основываясь на официальных данных о валовых сборах зерна в 1931-1932 гг., отмечают, что их следует считать завышенными. Для оценки урожая в те годы стал определяться не реальный сбор зерна, а видовая (биологическая) урожайность. Такая система оценки завышала истинный урожай не менее, чем на 20 %. Тем не менее, исходя из нее, устанавливались планы хлебозаготовок, которые ежегодно возрастали. Если в 1928 г. доля хлебозаготовок составляла 14,7 % валового сбора, в 1929 г. − 22,4 %, в 1930 г. - 26,5 %, то в 1931 г. - 32,9 %, а в 1932 г. - 36,9 % (по отдельным регионам см. Табл. 1 ).

Урожайность же зерновых сокращалась (см. Табл. 2 ). Если в 1927 г. в среднем по СССР она составляла 53,4 пуд. с гектара, то в 1931 году уже 38,4 пуд. с гектара. Тем не менее, заготовки хлеба росли из года в год (см. Табл. 3 ).

В результате того, что план хлебозаготовок в 1932 г. был составлен исходя из предварительных данных о более высоком урожае (в реальности он оказался в два-три раза ниже), а партийно-административное руководство страны требовало неукоснительного его соблюдения, на местах началось фактически полное изъятие собранного хлеба у крестьян.

Политика принудительного обобществления скота и мясозаготовок

Поголовье скота в 1929-1931 гг. сократилось более чем в 1,6 раза, причем овец и коз - в 2 раза, крупного рогатого скота и свиней - в полтора раза, лошадей - в 1,3 раза. В немалой степени углублению кризиса способствовало принятое 30 июля 1931 г. постановление ЦК ВКП(б) и «О развёртывании социалистического животноводства», которое предусматривало создание животноводческих ферм в колхозах.

Этим постановлением, в частности, предлагалось передавать для колхозных ферм скот из числа поступившего по мясозаготовкам. Предполагалось организовать покупку у колхозников молодняка для общественного животноводства коллективных хозяйств. На практике это привело к тому, что скот стал обобществляться в принудительном порядке, что привело к его массовому убою и распродаже. Обобществлённый скот из-за отсутствия корма и приспособленных помещений погибал. О том, что это стало массовым явлением, свидетельствует постановление ЦК ВКП(б) от 26 марта 1932 г. «О принудительном обобществлении скота».

Декретом (23 сентября 1932 г.) «О мясозаготовках» с начала следующего месяца началось вручение колхозам, колхозным дворам и единоличным хозяйствам «имеющих силу налога» обязательств по поставкам (сдаче) мяса государству.

Такая политика обобществления скота и мясозаготовок привела к еще большему сокращению поголовья животноводства в 1932 г. (по сравнению с 1931 г. количество крупного рогатого скота уменьшилось на 7,2 млн. голов, овец и коз - на 15,6 млн., свиней - на 2,8 млн. и лошадей - на 6,6 млн. голов), однако в контексте выявления причин голода наиболее существенным является изъятие скота из личных хозяйств единоличников и личных «подсобных» хозяйств колхозников, что существенно сокращало «продовольственную» базу, уже столь значительно сокращённую заготовками зерна. Особенно существенное значение это имело для Казахстана, население которого занималось преимущественно животноводством.

Оценки масштаба голода

Факты массового голода были скрыты от мировой общественности, а сообщения о нём, появившиеся в зарубежной печати, опровергались.

Вследствие несовершенства системы статистического учёта начала годов, неполноты и недостоверности сохранившихся сведений, уничтожению статистической отчетности истинные масштабы гуманитарной катастрофы могут быть оценены лишь приблизительно.

Очевидно, что в наибольшей степени от голода пострадало население

Первая пятилетка завершилась в деревне не только массовой коллективизацией, но и страшным голодом, унес­шим миллионы жизней. Все более острая нехватка продовольствия начала ощущаться уже в 1930 - 1931 гг., так как валовая продукция сельского хозяйства уменьшалась, а государственные заготовки возрастали. Поздней осенью 1932 г. обширные районы страны, особенно Южную Украину, Среднее Поволжье, Северный Кавказ и Казахстан, охватил жестокий голод. По своим масштабам он значительно превосходил голод в Поволжье и других районах в 1921 г. Тогда, в 1921 г., о голоде писали все газеты, был организован сбор средств по всей стране, созданы специальные организации для помощи голодаю­щим губерниям, налажена международная помощь.

Иначе было в 1932 - 1933 гг. На все сообщения о голоде наложили запрет. Ни в Советском Союзе, ни за границей не проводилось никаких кампаний помощи голодающим. Напротив, сам факт массового голода официально отрицался. Сотни тысяч и даже миллионы голодающих пытались бежать в города и более благополучные области, но мало кому это удавалось, так как воинские заставы на дорогах и железнодорожных станциях не выпускали крестьян из охваченных голодом районов. Но и те, кто добирался до города, не могли получить помощи: без продовольственных карточек им не продавали хлеб в магазинах. В Киеве, как и во многих других городах, каждое утро подбирали трупы крестьян, складывали на телеги и увозили хоронить в безымянных могилах.

Заранее спланированный голод и искусное манипулирование переписями 30-х гг., чтобы скрыть количество умерших и зачислить мертвые души в качестве живых, - вот одно из трагических последствий сталинизма.

Хлеб изымался до последнего килограмма. Причем эта дикость прикрывалась лозунгом, рожденным в со­вершенно иных исторических условиях: «Борьба за хлеб - борьба за социализм». Миллионы обездоленных и голодных молча умирали. Если же кто-то выра­жал возмущение, на него немедленно обрушивались репрессии!

Несмотря на страшный голод, Сталин настаивал на продолжении экспорта хлеба в страны Европы. Если из уро­жая 1928 г. было вывезено за границу менее 1 млн. ц зерна, то в 1929 г. - 13 млн., в 1930 г. - 48,3млн., в 1931 г. - 51,8 млн., в 1932 г. - 18,1 млн. ц. Даже в самом голодном 1933 г. в Западную Европу было вывезено около 10 млн. ц зерна, при этом хлеб продавался фактически за бесценок. А между тем и половины вывезенного в 1932 - 1933 гг. зерна хватило бы, чтобы уберечь все южные районы от голода.

Неизвестно, сколько умерло от голода в 1932 - 1933 гг. Многие исследователи сходятся на 5 млн. Дру­гие называют 8 млн, и они, вероятно, ближе к истине. Погибло больше, чем в 1921 г. и чем в Китае во время страшного голода 1877 - 1878 гг. Об этом свидетельствуют косвенные данные. В книге А.Гозулова и М.Григорянца «Народонаселение СССР», опубликованной в 1969 г., приводятся такие сведения. Украинцев по переписи 1926 г. было 31,2 млн., а по переписи 1939 г. - 28,1 млн. Прямое уменьшение за 13 лет - 3,1 млн. человек. С 1926 по 1939 г. численность казахов уменьшилась на 860 тыс. Всему этому могло быть только одно объяснение - голод начала 30-х гг.

Справочники ЦСУ в течение шести лет (1933 - 1938 гг.) повторяли одни и те же данные о численности населения СССР - данные на 1 января 1933 г.: 165,7 млн. человек.

О голоде на Украине в 1932-33 годах знают во всём мире. О голоде начала 20-х в Повольжье тоже, хотя и говорят об этом меньше, не пытаясь спекулировать, подобно украинскому Ющенку. О голоде в Поволжье 1932-33 годов не знают вовсе.

В СССР эта тема была запретной для исследователей. Когда запреты были сняты, появились первые публикации, касающиеся этой темы . Однако до сих пор не использовались для ее раскрытия хранящиеся в архивах ЗАГС Саратовского и Пензенского облисполкомов и 31 архиве ЗАГС райисполкомов указанных областей книги записей актов гражданского состояния о смерти, рождении и браке за период с 1927 по 1940 г. по 582 сельским Советам. Кроме того, в 46 деревнях 28 сельских районов Саратовской и Пензенской областей был проведен с использованием специально составленной анкеты «Свидетель голода 1932—1933 годов в деревне Поволжья» опрос испытавших на себе все его тяготы и невзгоды. Она содержит три группы вопросов: причины голода, жизнь деревни во время голода, последствия голода. Всего получено и обработано 277 анкет.

Районы Саратовской и Пензенской областей занимают примерно треть Поволжья. В начале 30-х годов их территория была разделена между Нижне-Волжским и Средне-Волжским краями; на значительной части современной территории Саратовской области располагались кантоны Автономной республики Немцев Поволжья (НП АССР). Специализировавшаяся на производстве зерна и являвшаяся одним из наиболее плодородных регионов страны, эта часть Поволжья в 1932—1933 гг. оказалась во власти голода. Смертность на территории всех исследованных сельских Советов в 1933 г. по сравнению с ближайшими предыдущими и последующими годами резко возросла. В 40 бывших районах Нижне-Волжского и Средне-Волжского краев в среднем в 1933 г. по сравнению с 1927—1932 и 1934—1935 гг. она повысилась в 3,4 раза. Такой скачок мог быть вызван лишь одной причиной — голодом.

Известно, что в голодающих районах из-за отсутствия нормальной пищи люди вынуждены были питаться суррогатами и это приводило к росту смертности от болезней органов пищеварения. Актовые книги за 1933 г. показывают резкое ее увеличение (в 2,5 раза). В графе «причина смерти» появились записи: «от кровавого поноса», «от геморройного кровотечения вследствие употребления суррогата», «от отравления затирухой», «от отравления суррогатным хлебом». Значительно увеличилась смертность и в связи с такими причинами, как «воспаление кишечника», «желудочная боль», «болезнь живота» и т. д.

Другим фактором, вызвавшим рост смертности в 1933 г. в данном районе Поволжья, стали инфекционные болезни: тиф, дизентерия, малярия и др. Записи в актовых книгах позволяют говорить о возникновении здесь очагов эпидемий тифа и малярии. В с. Кожевино (Нижне-Волжского края) в 1933 г. из 228 умерших 81 умер от тифа и 125 — от малярии, О масштабах трагедии села говорят следующие цифры: в 1931 г. там умерло от тифа и малярии 20 человек, в 1932 г. — 23, а в 1933 г. — свыше 200 . Острые инфекционные (тиф, дизентерия) и массовые инвизионные (малярия) заболевания всегда сопутствуют голоду. В актовых книгах обозначены и другие причины смерти населения в 1933 г., отсутствовавшие в прошлом, а теперь определявшие рост смертности и прямо указывающие на голод: многие крестьяне умерли «от голода», «от голодовки», «от бесхлебия», «от истощения организма на почве голодания», «с недоедания хлеба», «от голодной смерти», «от голодных отеков», «от полного истощения организма на почве недостаточного питания» и т. д.

В с. Алексеевка из 161 умершего 101 погиб от голода . Из 61 861 акта о смерти, имеющегося в просмотренных актовых книгах, голод в качестве непосредственной ее причины отмечают лишь 3043 акта на территории 22 из 40 обследованных районов. Это, однако, не означает, что в остальных районах в 1933 г. никто не умер от голода, напротив, и здесь резкий скачок смертности свидетельствует об обратном. Несоответствие записи в актах о смерти и реальной ее причины объясняется тем, что на работу органов ЗАГС в голодающих районах влияла общая политическая обстановка в стране.

Сталин публично заявил, что в 1933 г. «колхозники забыли о разорении и голоде» и поднялись «на положение людей обеспеченных» . В этих условиях большинство работников загсов, регистрировавших смерти, просто не вписывали запретное слово «голод» в соответствующую графу. О том, что оно было недозволенным, свидетельствует распоряжение ОГПУ г. Энгельса городскому загсу о запрещении в 1932—1933 гг. фиксировать диагноз «умер от голода». Обосновывалось это тем, что «контрреволюционные элементы», якобы засорявшие статистический аппарат, «пытались всякий случай смерти мотивировать голодом, в целях сгущения красок, необходимого для определенных антисоветских кругов» .

Работники загсов при регистрации умерших от голода были вынуждены подменять причину смерти. По Сергиевскому сельсовету в 1933 г. 120 из 130 умерших были зарегистрированы умершими «по неизвестным причинам». Если учесть, что в 1932 г. там умерло всего 24 человека и причины их смерти были в актовых книгах точно определены, а на следующий год смертность возросла более чем в 5 раз, то напрашивается вывод о наступлении сильного голода, жертвами которого стали умершие по «неизвестным причинам» .

Факт наступления голода в 1932—1933 гг. в исследуемых районах подтверждается и таким демографическим показателем, всегда свидетельствующим о голоде, как падение рождаемости. В 1933—1934 гг. рождаемость здесь существенно упала по сравнению с ближайшими предыдущими годами. Если в 1927 г. на территории Первомайского сельсовета было зарегистрировано 148 рождений, в 1928 г. — 114, в 1929 г. —108, в 1930 г. — 77, в 1931 г. — 92, в 1932 г. — 75, то в 1933 г. всего 19, а в 1934 г. — 7 рождений . В Новобурасском, Энгельсском, Ровенском, Красноармейском, Марксовском, Дергачевском, Озинском, Духовницком, Петровском, Балтайском, Базарно-Карабулакском, Лысогорском, Ершовском, Ртищевском, Аркадакском, Турковском, Романовском, Федоровском, Аткарском, Самойловском районах Саратовской обл. и в Камешкирском, Кондольском, Някольском, Городищенском и Лопатинском районах Пензенской обл. в 1933—1934 гг. рождаемость упала в 3,3 раза по сравнению с ее средним уровнем за 1929—1932 годы. Причинами этого явления были высокая смертность во время голода потенциальных родителей; отток взрослого населения, уменьшивший число потенциальных родителей; снижение у взрослого населения способности к воспроизводству потомства вследствие физического ослабления организма в результате голодания.

Повлиявшая на уровень рождаемости в 1933—1934 гг. повышенная смертность в 1933 г. такой категории потенциальных родителей, как молодежь, подтверждается значительным уменьшением в те годы в сельской местности числа зарегистрированных браков. Например, число браков, зарегистрированных в 1927—1929 гг. в Петровском, Аткарском, Ровенском, Калининском, Марксовском, Балашовском, Ершовском, Турковском, Аркадакском районах Саратовской обл. уменьшилось в среднем в 2,5 раза. Эпицентр голода, характеризующийся наивысшим уровнем смертности и самой низкой рождаемостью, находился, видимо, на территории Саратовской обл., на Правобережье и в левобережных кантонах Автономной республики Немцев Поволжья. В 1933 г. уровень смертности сельского населения на Правобережье по сравнению со средним уровнем смертности в 1927—1932 и 1934—1935 гг. увеличился в 4,5 раза, на Левобережье — в 2,6 раза, на территории исследованных районов НП АССР — в 4,1 раза. Рождаемость в 1933—1934 гг. по сравнению с ее средним уровнем в 1929—1932 гг. упала на Правобережье в 4 раза, на Левобережье — в 3,8 раза, в районах НП АССР — в 7,2 раза. В результате голода были существенно подорваны жизненные силы поволжской деревни. Об этом свидетельствует резкое падение рождаемости во многих саратовских и пензенских деревнях: судя по записям в актовых книгах, во многих деревнях уже не игралось столько свадеб и не рождалось столько детей, сколько в предшествующие коллективизации и голоду годы.

«В тридцать третьем году всю поели лебеду. Руки, ноги опухали, умирали на ходу» , — вспоминали старожилы саратовских и пензенских деревень частушку, в которой отразилась народная оценка этой трагедии.В ходе анкетного опроса 99,9% подтвердили наличие голода в 1932—1933 гг., подтверждают и то, что он был слабее голода 1921—1922 гг., но сильнее голода 1946—1947 годов. Во многих районах масштабы голода были очень велики.

Такие деревни, как Ивлевка Аткарского района, Старые Гривки Турковского района, колхоз им. Свердлова Федоровского кантона НП АССР, почти полностью вымерли. «В войну не погибло столько в этих деревнях, сколько погибло во время голода», — вспоминали очевидцы. Во многих деревнях были общие могилы (ямы), в которых, нередко без гробов, иногда целыми семьями хоронили умерших от голода. У 80 из более 300 опрошенных во время голода умерли близкие родственники. Очевидцами были засвидетельствованы факты людоедства в таких селах, как Симоновка, Новая Ивановка Баландинского района, Ивлевка — Аткарского, Залетовка — Петровского, Огаревка, Новые Бурасы — Новобурас-ского, Ново-Репное — Ершовского, Калмантай — Вольского районов, Шумейка — Энгельсского и Семеновка — Федоровского кантонов НП АССР, Козловка — Лопатинского района.

О сильном голоде, фактах массовой смертности населения сообщала в специальном письме Сталину бригада писателей во главе с Б. Пильняком, вероятно, побывавшая там в 1933 году . В голодающих кантонах были зафиксированы факты людоедства . Воспоминания о голоде как немцев, так и представителей других национальностей, проживавших в то время на территории республики, говорят о массовом голоде, наступившем там в 1932—1933 годах.

Сравнительный анализ анкетных данных, полученных в результате опроса свидетелей голода в мордовском с. Осановка Балтайского р-на, мордовско-чувашском с. Еремкино Хвалынского р-на, чувашском с. Калмантай Вольского р-на, татарском с. Осиновый Гай и литовском с. Черная Падина Ершовского р-на, в украинских селах Шумейка Энгельсского и Семеновка Федоровского кантонов и в 40 русских селах, показал, что острота голода была очень сильна не только в районах НП АССР, но и во многих саратовских и пензенских деревнях, расположенных вне ее границ.

Это лишний раз доказывает вненациональный характер голода. А вот то, что голод в первую очередь и в основном охватывал именно хлеборобные районы СССР свидетельствует о том, что он был именно организован. А то, что голод одновременно был и на Украине, и в Поволжье, и в Казахстане, свидетельствует именно о централизованной организации. Но этот вывод вовсе не означает сознательного умерщвления крестьянства, как любят кричать не слишком добросовестные исследователи-толкователи. Многочисленные документы и попытки закупки зерна за границей, отказ от обязательств импорта зерна свидетельствуют об обратном. Голод был именно организован. Но организован не сознательно, а в результате колоссальных ошибок. В первую очередь - в объемах изъятого продовольствия и методов этого изъятия. И это наглядное доказательство того, у чему приводят ошибки в тоталитарном государстве.

Наступление голода в Поволжье, в том числе в исследуемых районах, обычно (в 1921 и 1946 гг.) было связано с засухами и недородами. Засуха здесь явление закономерное. 75% опрошенных отрицали наличие сильной засухи в 1932—1933 гг.; остальные указали, что засуха была в 1931 и 1932 гг., но не такая сильная, как в 1921 и 1946 гг., когда привела к недороду и голоду. Специальная литература в основном подтверждает оценку климатических условий 1931—1933 гг., данную свидетелями голода. В публикациях на эту тему при перечислении длинного ряда засушливых лет в Поволжье 1932 и 1933 гг. выпадают. Засуху, среднюю по принятой классификации и более слабую, чем засухи 1921, 1924, 1927, 1946 гг., ученые отмечают только в 1931 году. Но опять же, засуха наложенная на ошибки в определении объемов сельхозпоставок приводит в итоге к катастрофе.

Весна и лето 1932 г. были обычными для Поволжья: жаркими, местами с суховеями, не идеальными для посевов, особенно в Заволжье, но в целом погода оценивается специалистами как благоприятная для урожая всех полевых культур . Погода, конечно, влияла на снижение урожайности зерновых, но массового недорода в 1932 г. не было. Опрошенные старожилы саратовских и пензенских деревень засвидетельствовали, что, несмотря на все издержки коллективизации (раскулачивание, лишившее деревню тысяч опытных хлеборобов; резкое сокращение численности скота в результате его массового убоя и т. д.), в 1932 г. все же удалось вырастить урожай, вполне достаточный, чтобы прокормить население и не допустить массового голода. «Хлеб в деревне в 1932 г. был», — вспоминали они. В1932 г. валовой сбор зерновых культур по всем секторам сельского хозяйства в Нижне-Волжском крае составил 32 388,9 тыс. ц, лишь на 11,6% менше, чем в 1929 г.; в Средне-Волжском крае —45 331,4 тыс. ц, даже на 7,5% больше, чем в 1929 году .

В целом урожай 1932 г. был средним за последние годы. Его было вполне достаточно, чтобы не только не допустить массового голода, но и определенную часть сдать государству. Коллективизация, существенно ухудшившая материальное положение крестьянства и приведшая к общему упадку сельского хозяйства, однако массового голода в данном районе Поволжья не вызвала.

Лишь 5 из более чем 300 опрошенных очевидцев событий 1932—1933 гг. не признавали связи хлебозаготовок с наступлением голода. Остальные либо назвали их в качестве главной причины трагедии, либо не отрицали их негативного влияния на продовольственное положение деревни. «Голод был потому, что хлеб сдали», «весь, до зерна, под метелку государству вывезли», «хлебозаготовками нас мучили», «продразверстка была, весь хлеб отняли», — говорили крестьяне. И это совершенно верно. Не вывезли бы - не голодали здесь. Голодали бы в городах. И вот этот баланс в 1932-33 годах в СССР удержать не смогли. Еще одна причина, которую никто и никогда не называет, вполне очевидна. Никто не учел резко возросшее население городов на фоне снижения числа крестьян.

К началу 1932 г. деревня была ослаблена коллективизацией, хлебозаготовками 1931 г., не совсем благоприятными погодными условиями прошедшего года, вызвавшими в некоторых районах недород. Многие крестьяне уже тогда голодали. Очень тяжело проходили основные сельскохозяйственные работы. Начался интенсивный уход крестьян в города, другие районы страны, напоминавший бегство. И в этой ситуации руководство страны, которому было известно о положении в Поволжье, утвердило в 1932 г. явно завышенные планы хлебозаготовок для Нижней и Средней Волги. При этом не учитывались трудности организационно-хозяйственного становления только что созданных колхозов, о чем красноречиво свидетельствовали массовые протесты председателей колхозов и сельсоветов, районных партийных и советских органов, направляемые краевому руководству.

Несмотря на энергичные усилия партийно-хозяйственного руководства, практиковавшего в сентябре — ноябре снятие с работы и исключение из партии руководителей районов, «срывавших план»; занесение на «черные доски» не выполняющих план колхозов, населенных пунктов, районов; объявление им экономического бойкота и другие меры, планы хлебозаготовок не выполнялись .

Ситуация изменилась в декабре 1932 г., когда в регион по указанию Сталина прибыла комиссия ЦК ВКП(б) по вопросам хлебозаготовок во главе с секретарем ЦК партии П. П. Постышевым. Думается, что оценка работы этой комиссии и ее председателя, которая имеется в литературе , требует уточнения, если не пересмотра. Именно под давлением комиссии ЦК ВКП(б) (в ее состав кроме Постышева входили Зыков, Гольдин и Шкляр) местное руководство, опасаясь репрессий за срыв хлебозаготовок, чтобы выполнить план, пошло на изъятие хлеба, заработанного колхозниками на трудодни и имевшегося у единоличников. Это в конечном итоге и привело к массовому голоду в деревне .

О методах работы Постышева и его комиссии, требовавших любой ценой выполнить план хлебозаготовок, говорят следующие факты. Только в декабре 1932 г. за невыполнение плана хлебозаготовок решениями бюро Нижне-Волжского крайкома партии, на заседаниях которого присутствовали члены комиссии ЦК и сам Постышев, были сняты с работы 9 секретарей райкомов и 3 председателя райисполкомов ; многих впоследствии исключили из партии и отдали под суд. Во время совещаний с местным партийно-хозяйственным активом по вопросам хлебозаготовок (об этом рассказали участники таких совещаний в г. Балашове И. А. Никулин и П. М. Тырин) прямо в зале, где проходили эти заседания, по указанию Постышева, за невыполнение плана хлебозаготовок снимали с работы секретарей райкомов партии и работники ОГПУ арестовывали председателей колхозов. На словах, в печати Постышев выступал против изъятия хлеба у выполнивших план колхозов, против нарушения законности во время проведения хлебозаготовок, на деле же занимал жесткую позицию, которая толкала местное руководство на противозаконные меры в отношении тех, кто не выполнял план. В конце декабря 1932 — начале января 1933 г. началась настоящая война против колхозов и единоличных хозяйств, не выполнявших план. В решении бюро Нижне-Волжского крайкома партии от 3 января указывалось: «Крайком и крайисполком требуют от райисполкомов и райкомов районов, сорвавших план, безусловного выполнения плана хлебозаготовок к 5 января, не останавливаясь перед дополнительными заготовками в колхозах, выполнивших план, допуская частичный возврат от колхозников авансов» .

Районным советским органам было разрешено начать проверку «расхищенного хлеба» колхозниками и единоличниками . О том, каким образом в саратовских и пензенских деревнях выполнялись данные директивы, говорят многочисленные свидетельства очевидцев. У крестьян отбирали хлеб, заработанный на трудодни, в том числе и оставшийся с прошлых лет; хлеб на трудодни не выдавали; вывозили семенной хлеб. Нередко в ходе хлебозаготовок к крестьянам применялось насилие. В с. Боцманово Турковского района уполномоченный по хлебозаготовкам из Балашова Шевченко, чтобы «выбить» хлеб, посадил в амбар под замок почти все село (свидетельствует М. Е. Дубровин, проживающий в рабочем поселке Турки Саратовской обл.). «Приходили, хлеб силком забирали и увозили», «дали, а потом отобрали», «ходили по домам, забирали хлеб и картошку; тех, кто противился, сажали на ночь в амбар», «из печки [хлеб] вытаскивали», — вспоминали старожилы саратовских и пензенских деревень.

Чтобы выполнить план, хлеб вывозили не только на лошадях, но и на коровах. Председателю Студено-Ивановского колхоза Турковского района М. А. Горюнову (проживает в Турках) уполномоченный по хлебозаготовкам приказал выделить колхозных лошадей для оказания помощи соседнему колхозу в вывозе хлеба. Лошади сделали два рейса, прошли свыше 100 км; посылать их в третий рейс председатель не соглашался: «Угробим лошадей!» Его заставили подчиниться, и вскоре 24 лошади пали. Председателя отдали под суд за то, что он отказался признать виновными в гибели лошадей колхозных конюхов (мол, плохо кормили), как ему советовал уполномоченный.

Организаторы заготовок объясняли крестьянам, что хлеб пойдет рабочему классу и Красной Армии, но в деревне ходили упорные слухи, что на самом деле хлеб отбирают для того, чтобы вывезти его за границу. Именно тогда в деревне появились невеселые частушки, поговорки: «Рожь, пшеницу отправили за границу, а цыганку-лебеду — колхозникам на еду», «Дранку, барду, кукурузу — Советскому Союзу, а рожь, пшеницу отправили за границу», «Наша горелка хлебородная — хлеб отдала, сама голодная». Хлебозаготовки и наступивший голод многие крестьяне связывали с именами Сталина и Калинина. «В 1932 году Сталин сделал засыпь, поэтому и наступил голод», — говорили в деревнях. В частушках, за пение которых грозило тюремное заключение, звучали слова: «Когда Ленин был жив, нас кормили. Когда Сталин поступил, нас голодом морили».

В 1933 г. в поволжской деревне ходили слухи, что проводится «сталинская выкачка золота»: голодовка сделана для того, чтобы через магазины Торгсина за бесценок, в обмен на продукты питания отобрать у населения золото, серебро, другие ценности. Организацию голода с помощью хлебозаготовок крестьяне объясняли стремлением Калинина наказать их за нежелание добросовестно работать в колхозах, приучить крестьян к колхозам. В саратовских и пензенских деревнях в 1933 г. шла молва, что подобно известному дрессировщику Дурову, который голодом приучал животных к повиновению, Калинин решил голодом приучить крестьян к колхозам: перенесут голод, значит, привыкнут к колхозам, будут лучше работать и ценить колхозную жизнь.

Совершенно очевидно, кто именно и зачем распускал подобные слухи и сплетни. Но тот факт, что они не только прижились, но и сохранились до наших дней свидетельствует о том, что семена упали в хорошо удобренную почву. Не будь в это время голода, ничего из этих слухов не прижилось бы в народе и никакие частушки не появились бы.

В ходе хлебозаготовок 1932 г., обрекавших деревню на голод, открытого массового сопротивления крестьян не было. Большинство опрошенных объясняло это страхом перед властью и верой в то, что государство окажет помощь деревне. И все-таки исключения встречались. В дер. Красный Ключ Ртищевского р-на, свидетельствует С. Н. Федотов (проживает в г. Ртищево Саратовской обл.), узнав о решении вывезти семенной хлеб, у амбара, где он хранился, собралась почти вся деревня; крестьяне сорвали замок и зерно разделили между собой. В с. Потьма того же района (рассказал проживающий в г. Ртшцево И. Т. Артюшин) произошло массовое выступление крестьян, которое было подавлено милицией.

Основными формами протеста крестьян против принудительных хлебозаготовок стали скрытые действия: нападения на «красные обозы», вывозившие хлеб из деревень, воровство хлеба с этих обозов, разборка мостов. Отдельные крестьяне открыто высказывали организаторам хлебозаготовок недовольство; к ним применялись репрессивные меры (свидетельства М. А. Федотова из рабочего поселка Новые Бурасы, С. М. Берденкова из дер. Трубечино, Турковского р-на, А. Г. Семикина из рабочего поселка Турки Саратовской обл.).

Так что в описываемый период голодала отнюдь не только Украина. И причина очевидна - катастрофические ошибки в планировании, которые в тоталитарном государстве не смягчаются рыночными механизмами, а усугубляются действиями репрессивного аппарата, склонного в силу своей специфики в любом противодействии (даже пассивном) видеть происки враждебных государству сил.

ВНИМАНИЕ! Фотографии сделаны на территории СССР в предвоенные годы, а не именно и только в Поволжье в 1932-33 годах.

Литература:
1. См., напр., ЗЕЛЕНИН И. Е. О некоторых «белых пятнах» завершающего этапа сплошной коллективизации. — История СССР, 1989, № 2, с. 16—17; Проблемы устной истории в СССР (тезисы научной конференции 28—29 ноября 1989 г. в г. Кирове). Киров. 1990, с. 18—22.
2. Архив ЗАГС Петровского райисполкома Саратовской области, актовые книги о смерти по Кожевинскому сельсовету за 1931—1933 годы.
3. Архив ЗАГС Новобурасского райисполкома Саратовской области, актовая книга о смерти по Ново-Алексеевскому сельсовету за 1933 год.
4. Ленин и Сталин о труде. М. 1941, с. 547, 548, 554, 555.
5. Центральный государственный архив народного хозяйства (ЦГАНХ) СССР, ф. 8040, оп. 8, д. 5, лл. 479, 486.
6. Архив ЗАГС Аркадакского райисполкома Саратовской области, актовые книги о смерти по Сергиевскому сельсовету за 1932—1933 годы.
7. Архив ЗАГС Ртищевского райисполкома Саратовской области, книги записей актов гражданского состояния о рождении по Первомайскому сельсовету за 1927—1934 годы.
8. КОНКВЕСТ Р. Жатва скорби. Советская коллективизация и террор голодом. Лондон. 1988, с. 409, 410.
9. ЦГАНХ СССР, ф. 8040, оп. 8, д. 5, лл. 479-481, 483, 485, 486, 488.
10. Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при-ЦК КПСС (ЦПА ИМЛ), ф. 112, оп. 34, д. 19, л. 20.
11. Вопросы истории, 1988, № 12, с. 176—177.
12. Суховеи, их происхождение и борьба с ними. М. 1957, с. 33; Засухи в СССР, их происхождение, повторяемость и влияние на урожай. Л. 1958, с. 38,45,50,166—169; КАБАНОВ П. Г. Засухи в Саратовской области. Саратов. 1958, с. 2; Климат юго-востока Европейской части СССР. Саратов. 1961, с. 125; КАБАНОВ П. Г., КАСГРОВ В. Г. Засухи в Поволжье. В кн: Научные труды НИИ сельского хозяйства Юго-Востока. Вып. 31. [Саратов]. 1972, с. 137; Сельское хозяйство СССР. Ежегодник. 1935. М. 1936, с. 270—271.
13. Сельское хозяйство СССР. Ежегодник. 1935, с. 270—271.
14. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 21, д. 2550, лл. 29 об., 305; д. 3757, л. 161; д. 3767, л. 184; д. 3768, лл. 70, 92; д. 3781, л. 150; д. 3782, л. 11; Волжская коммуна, 12—14. XI. 1932; Поволжская правда, 15,29. X. 1932; Саратовский рабочий, 2.1. 1933; Борьба, 30. XI. 1932.
15. См. История СССР, 1989, № 2, с. 16—17.
16. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 21, д. 3769, л. 9; д. 3768, лл. 139,153.
17. Там же, д. 3768, лл. 118 об., 129,130 об., 148,153. 18. Там же, д. 3769, л. 9. 19. Там же, д. 3768, лл. 139,153.