На приход, или распределение. Доходы и расходы прихода: нет поводов для сенсаций

Злоупотребление наркотиками является весьма распространённой проблемой во многих странах, поэтому в данной статье вы сможете ознакомиться с этой темой поближе и узнать много интересного о наркотиках и их влиянии на организм человека. Ниже представлены десять наркотиков, которыми чаще всего злоупотребляют люди:

Героин это опиат, который получают непосредственно из экстрактов опийного мака. Изначально он был создан, чтобы помочь в лечении людей от пристрастия к морфию. При пересечении гематоэнцефалического барьера вскоре после введения препарата в кровь, героин превращается в морфин, который имитирует действие эндорфинов, создавая чувство благоденствия. Характерная для героина эйфория часто описывается как «оргазм9raquo; сосредоточенный где-то внутри тела. Одним из наиболее распространенных методов употребления героина является внутривенная инъекция. К последствиям употребления этого препарата относятся: поражения печени, эндокардит, развитие психоза, а также потенциальная возможность заражения такими заболеваниями как гепатит и ВИЧ.

Кокаин это кристаллический тропановый алкалоид, который получают из листьев кокаинового куста. Он одновременно стимулирует центральную нервную систему и подавляет аппетит, что приводит к тому, что часто описывается как эйфорическое ощущение счастья и увеличение энергии. Кокаин чаще всего используется в рекреационных целях из-за его эффекта. Кокаин является мощным стимулятором центральной нервной системы. Его действие может длиться от 20 минут до нескольких часов, в зависимости от принятой дозы кокаина, его чистоты и способа введения. Первыми признаками стимуляции являются гиперактивность, беспокойство, повышение артериального давления, увеличение частоты сердечных сокращений и эйфория. Эйфория иногда сопровождается чувством дискомфорта и депрессии, а также тягой к тому, чтобы снова употребить этот наркотик. При приёме кокаина может усилиться сексуальный интерес и удовольствие. Побочные эффекты включат в себя судороги, паранойю, импотенцию, которая обычно ухудшается при частом использовании. Одним из лучших способов для лечения зависимости является консультация в реабилитационных центрах для лечения зависимости от кокаина.

Метамфетамин, который также известен как «штрек9raquo; или «винт9raquo;, является психостимулятором и симпатомиметическим наркотиком. При попадании в мозг метамфетамин вызывает постепенное высвобождение норэпинефрина, дофамина и серотонина. Так как он стимулирует мезолимбический путь, вызывая эйфорию и возбуждение, он часто вызывает злоупотребление и приводит к зависимости. Принимающие этот наркотик люди могут стать одержимыми выполнением повторяющихся задач, таких как уборка, мытьё рук или монтаж и демонтаж объектов. Синдром абстиненции характеризуется чрезмерным сном и потреблением пищи, а также симптомами депрессии, часто сопровождающимися тревогой и тягой к этому наркотику. К последствиям употребления метамфетамина относятся: тромбоз вен, депрессия, психоз, стоматологические нарушения.

Считается, что крэк-кокаин, который часто называют просто «крэк9raquo;, появился и набрал популярность в начале 1980-ых годов. Из-за опасности, с которой сталкивались производители крэка, используя эфир для получения чистого свободного основания кокаина, они начали опускать стадию удаления осадка из аммиачной смеси. Зачастую процесс фильтрации также опускается. В настоящее время в качестве основы наиболее часто используется сода для выпечки, а не аммиак, так как это позволяет снизить неприятный запах и токсичность. Тем не менее, для изготовления крэк-кокаина может быть использовано любое слабое основание. Для обычной готовки используется соотношение 1:1 к 2:3 частей кокаина/бикарбоната. При злоупотреблении этим наркотиком появляются такие побочные эффекты как: проблемы с дыханием, повреждение лёгких, депрессия, агрессия, увеличение вероятности инфаркта, бессонница, потеря аппетита, повреждение печени, почек и лёгких, импотенция.

Диэтиламид d-лизергиновой кислоты, ЛСД, ЛСД -25, или кислота — это полусинтетический психоделический наркотик из семейства триптаминов. ЛСД вероятно является самым популярным из всех психоделиков, и главным образом рассматривается в качестве рекреационного наркотика, энтеогена, средства, используемого в качестве дополнения к различным типам упражнений для достижения трансцендентности, в том числе в медитации, психонавтике и незаконной психоделической психотерапии, независимо от того проводится она самим пациентом или нет. Психологические эффекты ЛСД (в народе называемые «трип9raquo;) значительно варьируются от человека к человеку, в зависимости от таких факторов, как предыдущий опыт, состояние ума и окружающей среды, а также от силы дозы. Они также варьируются от одного трипа к другому, и даже с течением времени в течение одного трипа. ЛСД трип может оказать долгосрочный психоэмоциональный эффект. Некоторые люди, испытавшие трип, сообщали о том, что приём ЛСД вызывал значительные изменения в их личности и жизненной перспективе. Широкое разнообразие эффектов возникает на основе того, что Лири (Leary) называл «Сет и Сеттинг», где «сет9raquo; это общий мысленный настрой человека, принимающего ЛСД, а «сеттинг9raquo; это физическая и социальная среда, в которой он находится, будучи под воздействием наркотика. ЛСД оказывает очень глубокое влияние на психику и во время трипа человек может, например, прыгнуть с крыши, полагая, что он может летать, или выпрыгнуть из едущего автомобиля, так как ему будет казаться, что автомобиль стоит на месте.

Экстази (MDMA) является полусинтетическим психоделическим эмпатогеном из семейства фенилэтиламина. Экстази в меньшей степени вызывает визуальные галлюцинации и в большей степени является стимулятором, по сравнению с другими психоделиками, дающими состояние трипа. Экстази в основном считается рекреационным наркотиком, который часто принимают перед сексом. Его часто причисляют к клубным наркотикам, как энтеоген и используют в качестве дополнения к различным типам упражнений для достижения трансцендентности, в том числе в медитации, психонавтике и незаконной психоделической психотерапии, независимо от того проводится и она самим пациентом или нет. Основными эффектами экстази являются: повышение уровня восприятия ощущений, появление чувства открытости, эйфория, сочувствие, любовь, счастье, повышенное самосознание, чувство ясности ума и более глубокое наслаждение музыкой и движением. У некоторых пользователей усиливаются тактильные ощущения, что делает физический контакт с другими людьми более приятным. У людей, принявших экстази, наблюдается учащённый пульс и сжимание челюстей. К побочным эффектам от принятия экстази относится депрессия, риск летального исхода, гипотермия.

Опиум является смолистым наркотиком, который получают из латекса, надрезая незрелые семенные коробочки опийного мака (Papaver Somniferum). Он содержит до 16 процентов морфина, алкалоида опиата, который чаще всего обрабатывается химически для производства героина в целях незаконной торговли наркотиками. Опиум постепенно был заменён различными очищенными, полусинтетическими и синтетическими опиоидами с прогрессивно более сильным эффектом, и другими препаратами для общего наркоза. Этот процесс начался в 1817 году, когда Фридрих Вильгельм Адам Сертюрнер (Friedrich Wilhelm Adam Sertürner) сумел выделить из опиума чистый морфин после тринадцати лет исследований, а также после того как он поставил эксперимент на себе и трёх парнях, который едва не окончился летальными исходами.

Каннабис, известный как марихуана в травяной форме, является психоактивным продуктом из конопли. Люди потребляли каннабис с доисторических времен, хотя в 20-м веке прослеживается всплеск в использовании марихуаны в рекреационных, религиозных или духовных и лечебных целях. Было подсчитано, что порядка четырёх процентов взрослого населения в мире ежегодно употребляет марихуану. При употреблении марихуана оказывает психоактивные и физиологические эффекты, как правило, её принимают либо через курение, либо приготовив съестное с добавлением марихуаны. Минимальная доза тетрагидроканнабинола, которую нужно принять для получения ощутимого психоактивного эффекта составляет порядка 10 микрограммов на килограмм массы тела. Состояние опьянения вследствие употребления марихуаны в народе известно как «кайф9raquo;. Это состояние, при котором психические и физические условия заметно меняются из-за употребления марихуаны. Каждый человек, употребивший марихуану получает разный кайф, и природа кайфа зависит от таких факторов как сила, доза, химический состав, способ потребления, а также от «Сета и Сеттинга».

Галлюциногенные грибы являются грибами, содержащими психоделические вещества псилоцибин и псилоцин, а иногда и другие психоактивные триптамины. Существует несколько разговорных выражений для названия галлюциногенных грибов, наиболее распространенным из которых является просто «грибы9raquo;. Когда псилоцибин попадает в организм, он распадается и производит псилоцин, который вызывает галлюциногенный эффект. Опьяняющий эффект от грибов содержащих псилоцибин обычно держится от 3 до 7 часов в зависимости от дозы, способа употребления и персонального метаболизма каждого человека. Трип, как правило, ориентирован внутрь, на самого себя, и обладает сильными визуальными и слуховыми компонентами. Во время трипа люди испытывают видения и откровения, и эффект может варьировать от волнующего и приятного до тяжелого и угнетающего. Есть случаи, когда не наблюдается вообще никаких эффектов, даже в больших дозах. Среди побочных эффектов от употребления галлюциногенных грибов встречается истерия, головокружение, судороги, тошнота, рвота, диарея.

Фенциклидин является диссоциативным наркотиком ранее использовавшимся в качестве анестетика. Он оказывает галлюциногенное и нейротоксическое воздействие на организм человека. В народе он известен как «Ангельская Пыль» (angel dust), «Кристалл9raquo; (crystall), «Мир9raquo; (peace), «Супертравка9raquo; (super grass), «Суперзерно9raquo; (super weed), «Кабан9raquo; (hog), «Ракетное топливо» (rocket fuel). Несмотря на то, что основной психоактивный эффект фенциклидина держится только несколько часов, полный его вывод из организма растягивается обычно на несколько недель. Фенциклидин употребляется наркоманами в рекреационных целях, в основном в США, где спрос удовлетворяется незаконным производством этого наркотика. Его производят как в порошковой, так и в жидкой форме (основа фенциклидина чаще всего растворяется в эфире), но обычно он распыляется на листовые материалы, такие как марихуана, мята, орегано, петрушка или листья имбиря, и затем скуривается. Фенциклидин оказывает сильное воздействие на нервную систему, изменяя функции восприятия организма (галлюцинации, бредовые идеи, бред или смешанность мышления), двигательные функции (неустойчивость походки, потеря координации и хаотичные движения глаз или нистагм), а также регулирование вегетативной нервной системы (учащенное сердцебиение, изменение регулирования температуры). Этот наркотик, как известно, может менять настроение людей непредсказуемым образом, в результате чего некоторые люди становятся замкнутыми, а другие наоборот оживлёнными и весёлыми. К побочным эффектам от употребления этого наркотика относятся: плаксивость и депрессивный психоз, паника, страх смерти, провалы в памяти, общее недомогание, судороги.

Посетители, находящиеся в группе Гости , не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Кокаин

Что такое кокаин?

Kокаин — это наркотик в форме порошка (кокаин) или кристаллической форме (крэк). Обычно кокаин употребляется с сахаром, новокаином, амфетамином и другими препаратами похожими на новокаин. Получаемый из листьев коки, кокаин первоначально был синтезирован как обезболивающее средство. Чаще всего кокаин нюхают. Порошок попадает в кровь через ткани носа. Иногда кокаин глотают или втирают в другие слизистые ткани, например, в дёсны. Чтобы добиться скорейшего попадания наркотика в тело, некоторые наркоманы вводят кокаин внутривенно, однако, это очень сильно повышает риск передозировки. Вдыхая кокаин в виде дыма или пара, ускоряется процесс поглощения с меньшим риском для жизни, чем при уколах.

Кокаин, смертельный белый порошок

Кокаин — один из самых коварных наркотиков, известных человечеству.

Стоит лишь начать принимать кокаин, как становится практически невозможно избавиться от его власти. Физиологически кокаин стимулирует расположенные в мозге нервные окончания, отслеживающие изменения в теле, вызывая эйфорию, которая очень быстро вызывает привыкание. Но повторить эффект можно только постоянно увеличивая дозу. Кокаин считается «наркотиком для богатых», но для пробы его можно приобрести и по низким ценам. Однако, как только человек «запал9raquo; на кокаин, его затраты резко взмывают вверх, в зависимости от того, сколько нужно для удовлетворения привычки. Торговля кокаином приносит многомиллиардные прибыли. В число потребителей кокаина входят люди всех возрастов, профессий и финансовых возможностей; не являются исключением даже дети от восьми лет. Смерть от дыхательной недостаточности, инсульт, кровоизлияние в мозг, сердечный приступ — вот обычный конец кокаинового счастья.

Дети матерей-наркоманок рождаются уже с наркотической зависимостью. У многих из них врождённые дефекты и множество других отклонений здоровья.

Но смертельный кокаин всё ещё процветает.

Дорога в ад остается открытой.

Вы думаете, что кокаин улучшит ваши ощущения, что он позволит вам превзойти себя, что вы сможете контролировать всё вокруг? Всё это чушь собачья. Через какое-то время вы перестаёте мыться, бросаете своих друзей, свою семью. Вы остаётесь одиноким и беззащитным. Вот, что такое кокаин.

Кокаин, уличные названия:

Когда вы принимаете кокаин , вы похожи на мотылька, который заворожён светом.

Кокаин притягивает вас всё сильнее и сильнее, и вы не можете остановиться. Это происходит не на физическом уровне. Это — у вас в голове. Чем больше вы принимаете кокаин, тем больше вам его хочется. Я вкалывала его себе каждые десять минут. Чтобы получить кокаин, я занимала деньги даже в банке. Но стало ещё хуже, когда я осталась без работы. Я привыкла колоть кокаин постоянно. Эта штука свела меня с ума. Я знала это, но не могла остановиться. Жизнь для меня кончилась.

В России употребление кокаина — это усугубляющаяся проблема. Отечественный наркорынок сейчас расширяется за счет «жёстких9raquo; наркотиков, в число которых входит и кокаин наряду с героином и другими наркотиками. При снизившемся за последние пять лет спросе на марихуану, употребление кокаина возросло в десять раз. Существенно возросла контрабанда, кокаин ввозят в Россию из прибалтийских государств и Польши. Продолжается ввоз кокаина через Украину. Иногда кокаин поступает из Закавказья или дальневосточного региона.

Кокаин, кокс, кокос или как его ещё называют «первый9raquo;, пользуется славой элитного наркотика, поскольку в России он стоит в три-четыре раза дороже героина. Цена кокаина в России составляет от 150 долларов за дозу (то есть 30 000 долларов за килограмм).

Сбывают его, как правило, людям с высоким достатком. И хотя в России кокаин пока пользуется таким же спросом, как в Европе или Америке, однако вместе с ростом благосостояния наших граждан популярность его растёт. Кокаин становится модным.

Почти каждый хозяин танцевального клуба в Европе, как показывают исследования, «сидит9raquo; на кокаине.

С ростом числа ночных клубов и танцплощадок растёт спрос и на кокаин.

Положение в мире таково: в Северной Америке (Канада, Мексика, США) злоупотребление кокаином является основной проблемой в области наркомании (40% обратившихся в реабилитационные центры).

В Европе эта проблема стоит ещё острее. Испания вышла на первое место в мире по потреблению кокаина, опередив по этому показателю США. Это данные из доклада, предоставленного в ООН отделом по борьбе с наркотиками Испании. Согласно этим сведениям, в Испании 2,6% населения употребляет кокаин, в США — 2,5%, в Ирландии — 2,4%, в Великобритании — 2,1% употребляют кокаин. Далее следуют Аргентина, Колумбия, Чили, Австралия, Панама и другие страны. В России также наблюдается повышение спроса на кокаин.

Mой друг принимал наркотики четыре года; из них три года он принимал тяжёлые, такие как кокаин, ЛСД, морфий, антидепрессанты и обезболивающие. Фактически он принимал всё, что мог добыть. Он постоянно жаловался на ужасные боли в теле, и ему становилось только хуже и хуже, пока он, наконец, не пошёл к врачу. Доктор сказал ему, что ничего нельзя сделать и что по причине ухудшения состояния здоровья он не проживёт долго. Через несколько дней он УМЕР.

Почему кокаин вызывает настолько сильное привыкание?

По силе кокаиновая зависимость уступает только зависимости от первитина. Кокаин воздействует на мозг, вызывая яркую эйфорию. Пристрастие к кокаину развивается быстрее, когда его курят. Чтобы повторно испытать кокаиновое удовольствие, наркоману приходится увеличивать дозу, поскольку предыдущей уже недостаточно. Кокаин затягиает сильнее с каждым разом.

Смертельная комбинация наркотиков. Иногда кокаин принимают вместе с другими препаратами, например, транквилизаторами, либо мешают с первитином, марихуаной и героином, что увеличивает риск передозировки. Доза может оказаться фатальной или вызвать зависимость от всех наркотиков сразу.

У меня больше не было будущего. Я не знала, как мне избавиться от своей кокаиновой зависимости. Я была сломлена морально, кокаин меня достал. Я срывалась и не могла остановить себя от постоянного употребления кокаина в больших дозах. Меня мучили галлюцинации, мне казалось что у меня под кожей ползали какие-то твари. Я чувствовала их каждый раз, когда кололась. Так воздействовал кокаин. Я царапала себя иглой, чтобы избавиться от них, до тех пор, пока раны не начинали кровоточить. Из-за сильного кровотечения однажды меня увезли в больницу.

Сразу же после кокаинового кайфа наступает глубокая депрессия, раздражительность и всепоглощающее желание принять ещё больше наркотика. Кокаин управляет вами. Пропадает аппетит, сон, очень сильно повышается пульс, спазмы и судороги сводят мышцы. Кокаин меняет восприятия мира. Человек ведёт себя как параноик, проявляя гнев, злобу и беспокойство.

Независимо от дозы кокаин увеличивает вероятность сердечных приступов и вызывает дыхательную недостаточность; и то, и другое может вызвать внезапную смерть.

Каковы отсроченные эффекты приёма кокаина?

Изначально слово «наркоман9raquo; было использовано много лет назад именно для того, чтобы выразить те негативные последствия, к которым приводит постоянный приём кокаина. По мере роста зависимости увеличивается и доза кокаина, необходимая для поддержания качества «кайфа9raquo;.

Продолжительный ежедневный прием кокаина приводит к бессоннице и потере аппетита. Человек становится психотичным, у него могут появиться галлюцинации.

По мере того как кокаин включается в процесс переработки мозгом химических веществ, человеку становится необходимо получать всё больше и больше наркотика, чтобы чувствовать себя «нормально9raquo;. Люди, попавшие в зависимость от кокаина (так же как и в случаях с множеством других наркотиков), теряют интерес к другим областям жизни.

Попытка человека прекратить принимать кокаин вызывает такую жестокую депрессию, что человек пойдёт на что угодно — даже на убийство — чтобы заполучить наркотик. Если достать кокаин не удаётся, то депрессия может довести человека и до самоубийства.

Даже не прикасайтесь к кокаину.

Кокаин, я из-за этого наркотика провёл два года в тюрьме. А когда я освободился, жизнь моя была настолько тяжела, то я снова подселна кокаин. Я знаю 10 девушек, которые стали проститутками из-за коки. Кокаин действует куда сильнее и приводит к большей деградации, чем мы думали. Мы тогда не осознавали, насколько кокаин нас разрушает.

КОКАИН, НЕМЕДЛЕННЫЕ ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ

Учащенное сердцебиение, повышенное давление и температура

Сужение периферийных кровеносных сосудов

Странное, нестабильное поведение, склонность к насилию

Галлюцинации, гипервозбуждённость и раздражительность

Осязательные галлюцинации, при которых создаётся иллюзия того, что под кожей ползают насекомые

Сильнейшая потребность в наркотике

Болезненное беспокойство и паранойя

Паника и психоз

Передозировка (даже однократная) может привести к конвульсиям, припадкам и неожиданной смерти

ПРЕВРАЩЕНИЕ В ПЕПЕЛ: поражением сердца, почек, мозга и лёгких, это кокаин, путь, ведущий к разрушению и смерти.

КОКАИН, ОТСРОЧЕННЫЕ ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ

Кокаин приводит к необратимым повреждениям кровеносных сосудов сердца и мозга

Высокое кровяное давление, ведущее как сердечным приступам, инсультам и смерти

Разрушение печени, почек и лёгких

Разрушение тканей носа (при вдыхании наркотика)

Затруднение дыхания (при курении)

Инфекционные заболевания и заражения при внутривенном введении

Потеря аппетита и веса

Сильное разрушение зубов

Слуховые и осязательные галлюцинации

Сексуальные расстройства, нарушение репродуктивных функций и бесплодие (у мужчин и женщин)

Дезориентация, апатия и изнеможение

Раздражительность и перепады настроения

Привыкание и зависимость (даже после одного приёма)

Кокаин, Дети — невинные жертвы

Вы часто слышите высказывания: «Да, я принимаю кокаин, но это моё дело!» Однако у наркомании всегда есть невинные жертвы, начиная с искателей приключений, случайно попавшихся на пути, заканчивая теми, кто гибнет в автомобильных авариях, когда за рулем сидел «обдолбанный9raquo; наркоман. В начале им кто-то предлагает кокаин, а затем они уже жертва.

Ещё более прискорбно говорить о том, что жертвами становятся новорожденные дети матерей-наркоманок, которые подсели на кокаин.

Только в Соединённых Штатах в год рождаются десятки тысяч детей, испытавших воздействие кокаина. Даже те, у кого нет зависимости, часто страдают другими физическими расстройствами, включая преждевременное рождение, недостаточный вес при рождении, задержку роста и развития, врожденные недостатки, поражение мозга и нервной системы, так кокаин воздействует на детей.

Дети, родившиеся с недостаточным весом, умирают в первый месяц жизни в двадцать раз чаще, чем те, кто родился нормальными. Они также чаще страдают от неизлечимых недугов, таких как умственная отсталость и церебральный паралич.

Кокаин наносит непоправимый вред обществу, ещё не полностью оценен.

Кокаин: краткая история

Кока является самым древним, одним из сильнейших и одним из наиболее опасных стимуляторов природного происхождения.

За три тысячи лет до рождества Христова древние инки в Андах жевали листья коки для ускорения сердцебиения и дыхания, чтобы выжить в горах в условиях разреженного воздуха. Коренные перуанцы жевали листья коки исключительно во время религиозных церемоний.

Это табу было нарушено когда испанские солдаты вторглись в Перу в 1532 году. Работающие на испанских серебряных рудниках индейцы-рабы снабжались листьями коки, что позволяло легче их контролировать и эксплуатировать. Кокаин был впервые синтезирован в 1859 году, но вплоть до 1880 года его действие ещё не было распознано медиками. Психоаналитик Зигмунд Фрейд, который сам принимал кокаин, был первым, кто широко рекламировал кокаин как тонизирующее средство для лечения депрессии и импотенции.

В 1886 году кокаин получил ещё большую популярность, когда Джон Пембертон включил листья коки в качестве составляющей его нового безалкогольного напитка, «Кока-кола9raquo;. Эйфорическое и возбуждающее воздействие на потребителей способствовали взлёту популярности «Кока-колы9raquo; на рубеже столетий. Так кокаин начал двигаться к своей популярности.

Начиная с 1850-х до начала 1900-х годов кокаин и приправленные опиумом эликсиры (магические или медицинские снадобья), тоники и вина широко употреблялись представителями всех социальных слоев. Известные личности, включая Томаса Эдисона и актрису Сару Бернар, рекламировали кокаин, и «чудесное9raquo; воздействие тоников и эликсиров из кокаина. Кокаин стал опорой индустрии немого кино, и послания в поддержку кокаина, исходившие в то время из Голливуда, воздействовали на миллионы.

Потребление кокаина в обществе выросло, и угроза, которую таил в себе кокаин, постепенно стала более заметной. К 1905 году стало популярным вдыхать кокаин через нос, и в течение пяти лет больницы и медицинская литература стали сообщать о случаях повреждений носовых тканей, вызванных потреблением кокаина.

Возросшее потребление кокаина сделало заметными проблемы, вызываемые им. А это, в конце концов, привело к требованиям общественности запретить кокаин и его массовое потребление. В 1903 году общественное давление заставило компанию «Кока-кола9raquo; перестать использовать коку в безалкогольных напитках. В 1912 году правительство Соединённых Штатов сообщило о том, что кокаин, стал причиной 5 000 смертей, и к 1922 году кокаин был официально запрещён.

За эйфорическое воздействие коки вы платите огромную цену.

ФРЕЙД И «МАГИЯ9raquo; КОКАИНА

В 1970-х годах кокаин стал новым модным наркотиком в среде артистов и людей бизнеса.

Кокаин выглядел идеальным попутчиком в роскошной, богатой событиями жизни. Он «давал энергию» и помогал людям оставаться «бодрыми9raquo;.

Кокаин приобрёл эту репутацию частично благодаря Зигмунду Фрейду. В 1884 году Фрейд опубликовал статью под названием «Uber Coca» («О коке»), в которой он расхваливал кокаин, «преимущества9raquo;, называя его «магическим9raquo; веществом. В то же время Фрейд не был объективным наблюдателем, поскольку сам регулярно принимал кокаин. Фрейд прописал кокаин своей подруге, своему лучшему другу, а также рекомендовал кокаин для всеобщего использования.

Физиологически кокаин стимулирует расположенные в мозге нервные окончания, которые отслеживают изменения в теле, вызывая эйфорию, которая очень быстро вызывает привыкание.

В исследовании кокаина Фрейдом есть серьёзные изъяны:

Фрейд не проводил эксперименты, необходимые для того, чтобы подтвердить свои гипотезы о положительном эффекте действия кокаина.

Отмечая, что кокаин приводит к «физическому и духовному упадку», Фрейд продолжал рекламировать кокаин своим друзьям, один из которых в конце концов стал страдать от параноидальных галлюцинаций, во время которых «по его коже ползали белые змеи», это действовал кокаин.

Фрейд также считал, что «смертельная доза кокаина для человека очень высока, и, скорее всего, таковой не существует». В противоположность этой идее один из пациентов Фрейда умер от размера прописанной Фрейдом дозы. Кокаин коварен.

Альбрехт Эрленмейер, выдающаяся фигура в области изучения наркотической зависимости во времена Фрейда, обвинил последнего в том, что он выпустил на свет «третий бич человечества», кокаин. Как оказалось, это пророчество было недалеко от истины.

Фрейд пришел к двум совершенно ложным заключениям:

«. кокаин не приводит ни к каким нарушениям в теле, если человек потребляет его длительное время в «умеренных» количествах» и «Я испытал на себе кокаин и наблюдал не нескольких других наблюдаемых. что после принятия коки первый раз или на регулярной основе. человек не чувствует больше потребности в ней; после длительного времени человек чувствует определённое отвращение к продукту».

Однако сегодня мы достоверно знаем, что такое кокаин:

Кокаиновая зависимость порождает физиологические расстройства;

К кокаину чрезвычайно легко привыкнуть;

Людьми, долгое время злоупотребляющими кокаином, движет исключительно желание получить дозу.

Наркотики, в том числе и кокаин, по сути, являются ядами. Эффект зависит от принимаемого количества. Небольшое количество оказывает стимулирующее воздействие (повышение активности). Кокаин в большем количестве действует как седативное средство (подавление активности). В ещё большем количестве, кокаин действует как яд и может привести к летальному исходу. Будь то кокаин или другой наркотик, это истинно в отношении любого наркотика. Отличается только количество, требуемое для достижения какого-либо эффекта.

Но кокаин обладает ещё одним побочным действием: кокаин воздействует непосредственно на разум. Активизируя происшествия из прошлого человека на уровне ниже его осознания, кокаин может нарушить адекватность восприятия окружающего его мира. В результате действия человека становятся странными, нерациональными, несоответствующими обстоятельствам и даже разрушительными, и кокаин является одним из таких наркотиков.

Кокаин блокирует все ощущения, заменяя желательные нежелательными. Так что, наряду с тем, что кокаин оказывает временное облегчение боли и страданий, он также снижает способности человека, бдительность и затуманивают сознание.

При длительном употребление, кокаин лишает жизнь удовольствий и радости, которые, собственно, и являются причиной для того, чтобы жить.

Правильное решение — даже не начинать принимать кокаин.

В конце концов, человек оказывается перед выбором: кокаин и смерть, или жизнь без наркотиков.

Какими бы ужасающими ни были последствия употребления наркотиков, какой бы безвыходной ни выглядела ситуация для наркомана, решение существует, и, если смотреть шире, в войне с наркотиками можно одержать победу.

Бесчисленные попытки, пройти лечение наркомании в прошлом.

Для начала нужно понять, почему человек оказывается во власти наркотиков.

В мае 1969 года, когда международный наркотический кризис достиг апогея, писатель и гуманист Л. Рон Хаббард написал:

«Когда человек эмоционально подавлен или испытывает боль, а лечение не приносит ему физического облегчения, в конце концов, он откроет для себя, что кокаин, либо другие наркотики, устраняют имеющиеся у него симптомы. Почти во всех случаях, когда человек страдал от психосоматических болей, заболеваний или какого-либо дискомфорта, он искал средство для решения этой проблемы. Когда же он обнаруживает, что облегчение ему приносят только наркотики, он сдается и начинает от них зависеть, нередко доходя до наркомании».

Жить и взрослеть в нашем мире бывает трудно.

Но на самом деле, обычные, на первый взгляд, вещи могут делать чудеса. Например, правильное питание и даже просто долгие прогулки, во время которых нужно смотреть на окружающие предметы, пока внимание не переключится на внешний мир и не спадёт напряжение.

Обсуждение проблем с другом, священником или с близким родственником тоже может помочь.

Для тех, кто уже столкнулся с проблемой наркомании, существует решение, чтобы справиться с зависимостью, это программа реабилитации. После этой программы больше никогда не возвращаются к наркотикам.

Но правильное решение — это даже не начинать принимать кокаин.

Какими бы трудными ни были проблемы, которые хочется решить, прибегнув к наркотикам, последствия приёма наркотиков всегда гораздо худшая проблема. Кокаин это ни что иное, как долгое и неумолимое скольжение в ад.

Консультации по вопросам наркомании. Анонимно.

Многие молодые настоятели жалуются, что на их приходах не складывается община. А что такое община? Что делает приход общиной? В этих и других связанных с общиной вопросах пытался разобраться священник Федор КОТРЕЛЕВ.

Любовь
«Извините, в вашем храме есть община?» Глаза моей собеседницы, старосты одного из храмов в центре Москвы, делаются испуганными, мой вопрос как будто бы привел ее в замешательство. «Нет, нет, -- наконец находится она, -- у нас никакой общины нет!»
Подобную реакцию можно наблюдать в разговоре с современными православными довольно часто. Вероятно, это связано с тем, что современный человек с трудом представляет себе сущность этого явления -- общины. В одном из московских храмов на вопрос об общине мне сказали прямо: «У нас здесь не секта, у нас приход: хороший, дружный, сплоченный приход».

Так что же это такое -- община? Само слово, как нетрудно догадаться, происходит от слова «общее». То есть община предполагает наличие каких-то связей, объединяющих людей в группу. «Мне кажется, -- говорит протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель московского храма Всемилостивого Спаса на Новослободской, -- что православная община -- это большая семья, которая собирается в определенном храме, где люди друг друга знают, где люди друг другу дороги, друг о друге молятся, им хорошо друг с другом».

Основателем первой христианской общины стал Сам Христос, заповедовав ученикам пребывать в единстве и любви. На илл.: мозаика церкви Сант-Аполлинаре Нуово в Равенне (Италия), VI век

Теперь на минуту вернемся к испуганной моим вопросом про общину старосте. Продолжая разговор, я узнал, что хоть общины у них и «никакой нет», но все же многие люди общаются между собой помимо храма, имеют какие-то общие интересы. «Ну а предположим, если кто-то из прихожан заболеет, попадет в больницу, будет ли приход участвовать в его судьбе?» -- спросил я. «Ну конечно! -- ответила староста. -- У нас есть на приходе небольшое сестричество -- несколько женщин, которые всегда в курсе дел всех наших прихожан, особенно пожилых и одиноких. Они не только сами навещают заболевших в больницах, но и просят об этом других прихожан». Во многих православных храмах есть такая инициативная группа прихожан, которые не дают покоя всем остальным, в хорошем смысле этого выражения. Почти во всех приходах Москвы, где я проводил опрос, мне об этом говорили. Где-то прихожане помогают многодетным -- например, в качестве прогулочных нянь; где-то дежурная за ящиком без труда назовет всех старичков прихода -- потому что с ними постоянно контактируют прихожане. Интересно, может быть, община -- это когда ее члены имеют право требовать заботу о себе от других членов? «Здесь, как и в семье, забота должна быть не просто долгом, а долгом совести, -- считает отец Александр Ильяшенко. -- “Требовать” -- это слишком резкое слово, мы должны строить свои отношения так, чтобы нам самим хотелось помогать тому, кто нуждается в нашей помощи. Как сказал апостол Павел, “Любовь… не ищет своего” (1 Кор. 13, 5). Но, конечно, настоятель может обратиться к прихожанам с призывом помочь тому, кому нужна помощь».

С тем, что в общине нельзя ни от кого ничего требовать, согласен и настоятель московского храма свв. апп. Петра и Павла в Ясеневе (подворье Оптиной Пустыни) игумен Мелхиседек (Артюхин): «Нельзя ни в коем случае начинать с предъявления требований! Думать, что у членов общины должны быть какие-то обязанности, -- это иллюзия. Обязанности есть только у нас, у священников. Мы обязаны вытирать сопли, выслушивать, по голове гладить, разбирать семейные разборки. А как только попросишь что-то сделать для прихода -- это сразу напрягает! Но вовсе не потому, что люди такие, а потому, что начинать надо не с этого! Сначала надо сеять, а потом когда-нибудь пожнешь. Сначала надо показать твою любовь к приходу, понянчиться с прихожанами, а потом уже потихоньку: “Ребят, храм надо восстанавливать” или “Помочь надо то-то и то-то”. Но пусть сначала увидят, что ты пастырь. Мы много и часто говорим о любви, но всегда говорим, имея в виду любовь к себе. А ведь она должна быть взаимной! И тогда можно будет сказать общине: “Надо же для храма-то ручками тоже что-то сделать. Не можешь ручками, оставь копейку, чтобы у батюшки была возможность не с протянутой рукой по организациям бегать, а духовной жизнью заниматься, книжки читать, молиться».


Судя по трогательной заботе прихожан о своих пастырях, на приходе Всех Святых в Красном Селе батюшки с прихожанами уже понянчились и теперь пожинают плоды. На фото: концерт приходской самодеятельности в престольный праздник храма Всех Святых в Красном Селе г. Москвы

Дело
Есть еще один, очень важный фактор, который делает группу людей общиной. Это общее дело. «Мы ходим с нашими батюшками в детский дом и в больницу», -- рассказывают прихожане Всехсвятской церкви в Сокольниках. «Мы собираем и отправляем вещи для тюрем», -- сообщают в Вознесении на Гороховом поле. «Мы кормим бездомных на Ярославском вокзале», -- говорят прихожане Покровского храма в Красном Селе. «У нас сестричество». «У нас еженедельное посещение больницы». «У нас серьезная воскресная школа с несколькими десятками преподавателей». И так далее, вариантов много. И нет такого храма, во всяком случае в Москве, где прихожане ничего не делали бы в свободное от богослужений время. «У нас так, например, сложилось, -- рассказывает отец Мельхиседек (Артюхин), -- часть прихожан участвует в службе в доме престарелых и в детском доме. Такие вещи очень хорошо укрепляют общину, образуется ее костяк. Но тут важно учесть, что это именно только часть прихожан, ведь все не могут участвовать в таком служении. У нас сложилось сестричество из сорока человек, а приход-то гораздо больше! Но многие не могут ездить на социальное служение в будни, а мы ездим по четвергам. Отсюда вывод: общину укрепляет еще что-то. И уверен, в первую очередь это храм, богослужение». «Конечно, -- согласен протоиерей Александр Ильяшенко, -- центром общины должно быть богослужение, причащение Святых Христовых Таин из одной Чаши. И вот тогда это будет община, то есть духовное единство, в центре которого Сам Христос. Люди собираются ради Христа и служат людям в Церкви ради Христа».


Главный объединяющий фактор общины - богослужение. На фото: служба Успения Божией Матери в храме св. Димитрия Солунского в селе Дмитровское Переславского района Ярославской епархии

Отец Мельхиседек: «У нас очень много сил ушло на то, чтобы привить людям любовь к храму, чтобы привить понимание, что суббота, воскресенье -- это наша жизнь. Как мы говорили, часто на проповеди повторяли одно и то же поучение отца Иоанна Кронштадтского, который говорит, что солнце светит и земля дождит только ради одного -- чтоб произрастал хлеб и было вино, потому что Литургия -- ось мира, вокруг которой все крутится. Ведь когда человек входит в жизнь прихода, надо сделать так, чтобы приход стал для него родным домом, чтобы он, как ветка, привился к лозе. Причем именно к храму привился. А то бывает, что люди бегают только за проповедями, бегают только за какими-то наставлениями, за исповедью. И получается, если батюшка в отпуске, или заболел, или в командировке, то все, жизнь остановилась. А если он привился к храму, то жизнь не останавливается. Но как это сделать?»

Пастырь
Святые отцы называют Христа Пастыреначальником, то есть начальником над пастырями. Какую роль в жизни общины играет священник? «Мы, несколько десятков человек, в свое время пришли в этот храм вслед за нашим батюшкой, -- рассказала та самая испуганная староста. -- Сегодня костяк нашей общины составляют как раз его духовные чада. Мы все его очень любим, общаемся с ним и помимо храма, перезваниваемся». В любой общине должен быть объединяющий авторитет, лидер. Для христианской общины естественно, чтобы таким лидером был не мирянин, а священник. Но этот момент таит в себе и большую опасность. Отец Александр Ильяшенко считает, что «священник ни в коем случае не должен допустить, чтобы его прихожане приходили к нему, к священнику, к человеку. Это тяжелейшее поражение! Люди должны стремиться к Богу! В греческом языке слово “анти” означает не только “против”, но и “вместо”. Антихрист -- это тот, кто приходит вместо Христа. Так вот, пастырь, глава общины рискует стать в положение того, кто вместо Христа. Нельзя ни в коем случае становиться на этот путь самообольщения». Как разобраться, куда ты ведешь своих чад: ко Христу или к себе самому? Единственное средство обезопасить себя от такого искушения, по мнению отца Александра, -- просить у Господа, чтобы Он даровал смирение: «Смирение -- это мир с Богом. Вот если на душе присутствует мир, то тогда и жизнь будет тихой и полезной для окружающих». Если же главой общины будут руководить гордость, тщеславие, желание себя как-то проявить, привлечь к себе внимание, достичь каких-то заметных и всеми признаваемых масштабных результатов, тогда и жизнь общины может зайти в тупик и принести страдания ее членам, поскольку в отсутствие пастыря их «жизнь может остановиться», как заметил отец Мельхиседек (Артюхин).

«Священник должен очень много времени уделять прихожанам, -- уверен отец Мельхиседек. -- Прежде всего, я считаю, надо проводить регулярные беседы с прихожанами. У нас, например, каждое воскресенье проходят беседы для взрослых. Ведь на десяти-пятнадцатиминутной проповеди ты всего не расскажешь. А тут люди могут задать вопрос священнику напрямую, и не один на один, а при всех. Ведь бывают наболевшие вопросы, которые кто-то не может сформулировать и задать, а кто-то другой смог. И еще есть потрясающая масса фольклора, потрясающая масса “сарафанных” преданий, которые необходимо развеивать. Вот так, через беседы, формировался и формируется наш приход».

Однако беседы с прихожанами не единственная форма сплочения общины. По мнению отца Мельхиседека, «прекрасно сплачивают людей на приходе совместные паломнические поездки. Поначалу легкие, недалеко: в Лавру, в Оптину, в Дивеево, потом может быть и подальше: на Валаам, на Соловки, в Киев, в Почаев… Во время таких поездок ты уже видишь людей в их повседневной жизни: сутки туда, сутки обратно, там сколько-то дней. Смотришь, кто как себя ведет у костра, кто посуду моет, кто делится, кто нарезает, кто первый кидается угостить. И даже из короткой поездки мы возвращаемся с чувством, что долго друг друга знаем. Никакое другое время в храме, и даже исповедь, такого знакомства не даст! Все это и помогает людям, входящим в приход, в общину, полюбить храм, полюбить богослужение -- ведь уезжаем мы из храма и возвращаемся в храм. Как домой!»

А я не хочу!
Многие прихожане московских храмов рассказывают, как хорошо, как уютно им у себя на приходе, где всех знаешь, где все родные и близкие. Но есть также немалое количество людей, православных, церковных, вполне благочестивых, у которых либо не появляется желания влиться в жизнь прихода, либо возникает прямое нежелание какой-либо общей жизни. «Зачем обязательно чем-то после службы заниматься, куда-то вместе идти, что-то делать? Мне и так хорошо в храме, я хочу прийти, помолиться и уйти домой. Друзей мне и так хватает, а церковь все-таки не клуб!» -- говорят они. «Это, конечно, индивидуально, -- считает отец Александр Ильяшенко. -- Есть люди нелюдимые, необщительные, и по каким-то причинам им так лучше. Но чаще все же бывает, что в корне такой позиции лежит какой-нибудь грех: тщеславие, гордость, обидчивость, неспособность прощать обиды. Ведь когда мы общаемся, то какие-то конфликты, конечно, неизбежны. Все мы грешны и вольно или невольно друг друга там задеваем. И вот если человеку трудно мириться с подобными тяготами, то он и старается избегать общения». Конечно, время от времени встречаются люди настолько самоуглубленные, погруженные в свою духовную работу, что им трудно принимать активное участие в жизни прихода. Но будем честны: таких людей в современных храмах встретишь нечасто.

Община должна быть открытой
Мой друг рассказывал, как он начинал ходить в один из московских храмов в центре: «Прихожу, помню, в первый раз. Вижу, все между собой знакомы, здороваются, целуются. А на меня смотрят как на явного чужака. Одного спросил о чем-то, тот еле цедит сквозь зубы, мол, что спрашиваешь, сам что ли не знаешь? А я и правда не знал. В общем, принимали как-то негостеприимно». Потом, правда, этот человек остался в том храме, познакомился с кем-то, но все равно до сих пор вспоминает о том первом дне. «Да, так, к сожалению, часто бывает на наших приходах. Это говорит о такой самодостаточности, о нежелании или неспособности делиться с другими, -- считает отец Александр Ильяшенко. -- Мы внутри общины друг от друга что-то получаем, но вот приходит новый человек, которому нужно что-то отдать, пусть немного, просто секунду внимания, улыбку. Ему надо просто помочь войти в общину, помочь найти свое место. И вот тут люди оказываются зачастую недостаточно щедрыми, духовно скупыми, не желают делиться тем, что они накопили». Но справедливости ради надо заметить, что во многих храмах бывает и совсем по-другому: новичка встречают приветливо, сами заводят разговор после службы, знакомятся. Активный прихожанин одной из московских церквей рассказывал мне, что на их немноголюдном приходе видно каждого нового человека: «Вот он один раз пришел -- это может быть и “захожанин”. Вот второй раз, третий. Видимо, ему чем-то понравилось у нас или работает близко, удобно. На третий-четвертый раз мы сами подходим знакомиться». «Прежде всего, сам пастырь, настоятель храма должен заботиться о том, чтобы община не замыкалась на самой себе, а была открытой, способной принять новых членов», -- уверен протоиерей Александр Ильяшенко. Нужно всеми силами стараться не отпугнуть человека, приходящего в храм, добавляет игумен Мельхиседек (Артюхин), важно остерегаться скоропалительных выводов о «захожанах». «Дело было летом, -- рассказывает отец Мелхиседек. -- Выхожу из алтаря, смотрю, в центральной части храма стоит женщина. Вид -- просто непотребный: лосины, юбки вообще нет, сверху майка с вырезом. Ужас! Я, как монах, думаю: “Как быть? Мне ведь мимо нее пройти как-то надо!” Ну и выхожу из алтаря, стараясь не смотреть, и так бочком-бочком пытаюсь пробежать. А она меня останавливает: “Батюшка, я к вам” . -- “У вас какой-то вопрос?” А у нее слезы на глазах, плачет: “Батюшка, у меня вчера дочь из окна выбросилась, что мне делать?” Думаю, ничего себе! В общем, побеседовали мы с ней. А когда разговор закончился, я ей говорю: “Вы знаете, когда в следующий раз пойдете в храм, вы не забудьте одеться”. Она остолбенела! Потом столько извинений было! Оказалось, что, убитая горем, она в чем ходила по квартире, в том и в храм пришла, а увидела, в каком она виде, после моих слов! Я на приходе потом несколько раз этот случай рассказывал: “Вы представляете, если бы кто-то из вас подошел и сказал: в чем ты пришла?! А человек пришел, убитый горем! Поэтому не лезьте!”». Отец Мельхиседек уверен, что дежурные в храме должны быть очень деликатными людьми: «И за ящиком тоже должны быть воспитанные, образованнейшие и добрейшие люди. Человек за ящиком -- это лицо прихода, они огромную роль играют!»

Приход = община
Читатель без труда заметит, что во всем нашем рассуждении слова «приход» и «община» употребляются одинаково часто, могут заменить друг друга. Вывод напрашивается такой: любой современный приход, ну разве что кроме совсем молодых, недавно сформировавшихся, может быть назван общиной. Действительно: куда ни пойдешь, везде прихожане заняты каким-то общим делом. Везде костяк прихода объединен вокруг священника -- чаще всего настоятеля. Везде, хотя, конечно, и в разной степени, помогают друг другу и заботятся о слабых. Что касается любви, то ее, конечно, измерить нельзя. Но зато можно быть твердо уверенными в словах Христа: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 20). А если Христос посреди, то, значит, и любовь есть, а если любовь есть, то есть и община.

Однако утверждение «каждый приход -- община» не означает, что каждый прихожанин -- член этой самой общины. В любом храме есть люди, которые регулярно и в течение многих лет бывают здесь за богослужением, но не знают, как зовут свечницу или просто людей, что молятся рядом. Бывает, что активных прихожан в буквальном смысле «двое или трое». Но это вовсе не говорит о том, что в таких храмах нет общины. Она есть, но пока маленькая. И дело настоятеля -- с помощью членов общины сделать так, чтобы как можно больше прихожан стали общиной.

Возможно ли спасение в XXI веке? Иеромонах Сергий

Всегда ли приход есть общность?

Всегда ли приход есть общность?

Батюшка, приход – это, собственно, понятие традиционное, оно существовало веками. Раньше приход был такой общностью, в жизни которой участвовали и дети, и молодежь, и люди пожилого возраста. В храм приходили целыми семьями и действительно вместе жили церковной жизнью. Но в наше время ситуация очень изменилась. Молодежь смотрит на мир совсем другими глазами, нежели чем люди старшего поколения. У них, порой даже внутри церковной ограды, разные взгляды на жизнь. Что их может объединять в приходской жизни? Или выход в том, чтобы создавать приходы по интересам, то есть где-то в основном – из молодежи, а где-то – преимущественно из людей старшего возраста?

– Думаю, что Господь Сам знает, как, где и кого собрать, потому что приход создает Господь. Пастырь, конечно, достаточно много значит для прихода, и его деятельность никто не заменит. Но людей приводит на приход Сам Господь. И приходы вряд ли могут быть созданы по интересам, хотя прецеденты таких молодежных приходов мы знаем. И священноначалие Русской Православной Церкви обратило внимание на эту проблему, поскольку жизнь людей ХХ и ХХI веков, отличается – и, надо сказать, во многом – от жизни людей предыдущих веков.

Молодежь требует своего, особого подхода. Кроме того, нужно учитывать, что мы живем в стране, которая сейчас в целом далека от Церкви, но при этом люди тянутся к Церкви, отмечается огромный интерес к ней, Церковь востребована. И каждый, конечно, приходит из своего круга, со своим «багажом» знаний и понятий, которые получены в мирской жизни. Это может быть человек, долгое время живший «советской» жизнью, человек с высшим образованием, человек искусства, молодой человек, который, собственно вырос уже в свободной стране, избавившейся от мерзких уз коммунизма и по-другому смотрящий на жизнь. Хотя, с другой стороны, конечно, наша современная молодежь это, как правило, люди, получившие прививку западной культуры, что не слишком способствует духовной жизни.

И как апостол Павел был для всех всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор. 9, 22), так нужно и в Церкви с каждым говорить на его языке. И с молодежью нужно говорить на языке молодежи.

Святейший Патриарх Алексий хорошо понимает это. В одном интервью – «Комсомольской правде» – он сказал, что пастыри должны учиться находить к молодежи несколько нетрадиционные подходы, понимать современную молодежную культуру и уметь говорить так, чтобы молодежь слышала. Необходимо разрушить существующие стереотипы по отношению к Церкви, которые возникли во многом еще в советское время.

Есть грань, которую священник не должен переступать: он всегда должен оставаться пастырем, священником. Но говорить с молодежью на равных он может. И находить общий язык он должен и обязан. И если священник на приходе уделяет какое-то внимание молодежи, если он собирает молодежь по интересам, если у него, скажем, на клиросе поет молодежь или есть целый молодежный хор, то думаю, что это нужно только приветствовать.

В журнале «Русский Дом», например, был материал о том, что при Троице-Сергиевой Лавре создан военно-патриотический клуб для «трудных» подростков. С одной стороны, там с ними занимаются, готовят их к защите Отечества: с другой – их воспитывают патриотами, говоря об истории Отечества с православной точки зрения. Все это нельзя не приветствовать.

Дело в том, что у нас нет опыта работы с молодежью. На Западе, в православной Греции, среди православных Америки, даже в Польше – с давних пор существует православное молодежное движение, там имеется какой-то опыт. У нас этого опыта нет. Его нужно приобретать. Молодежное движение создано, но насколько оно будет жизненным и принесет ли плоды? Пока их особенно не заметно: ведь должны быть пастыри, люди, поставленные Богом на это особое, миссионерское служение молодежи. Должны быть пастыри, умеющие разговаривать с молодежью, которые смогут на языке, понятном молодежи, донести понятие о Церкви, ценности Православной веры. И, конечно, очень важен личный пример.

А создавать специальный молодежный приход – мне кажется, это будет не совсем правильный путь. Хотя кто-то и может попытаться это сделать, особенно в таких приходах, как, например, приход храма святой мученицы Татианы при Московском университете. Это естественно, молодежный приход, поскольку его составляет учащаяся молодежь. И думаю, что со временем при каждом университете, при каждом вузе будет создан православный храм. И вот там, наверное, прежде всего пастырь должен иметь талант работы с молодежью, иначе у него просто ничего не получится, и приход развалится.

А на обычных приходах, мне кажется, священник просто должен уделять внимание каждому человеку, каждой группе – может быть, создавать группы по интересам. Молодежи желательно дать какое-то дело, найти лидера, объединить – скажем, создать молодежный хор или открыть молодежное издательство, газету, журнал, увлечь молодежь благотворительной деятельностью. Внимание надо уделить и творческой интеллигенции, и другим. При храме для каждого найдется дело. Собрать, объединить людей по интересам, по возрасту, по каким-то социальным группам – здесь уже нужен талант пастыря. Это особенно легко осуществимо на тех приходах, где несколько священников: один священник может окормлять одних, другой – других. Думаю, что так, естественным образом, и бывает. Одни тянутся к одному священнику, другие – к другому, выбирая человека, который просто был бы понятен и близок. Думаю, что это происходит само собой. Хотя настоятель, наверное, может и должен уделить внимание каждому, объединяя людей: ведь так они принесут больше пользы для прихода.

– Но, наверное, люди объединяются тогда, когда у них есть какие-то общие духовные взгляды?

– Конечно. Если одним двадцать – двадцать пять лет, а другим – семьдесят лет, то это людей не объединяет. Здесь как раз пастырь должен постараться: молодежь, у которой нет грамотных понятий о вере, о Церкви, о духовной жизни, объединить именно идеей духовной жизни. Так рассказать им о Боге, чтобы нашлось нечто духовное, что объединило бы их. Так же нужно работать и с интеллигенцией, и со всеми другими социальными группами.

– Батюшка, а является ли приход в наше время действительно духовной общностью? Раньше приходы были своего рода территориальными единицами: каждая деревня, а в городе – район относились к определенному приходу. Сейчас это не совсем так. Порой люди ездят в свой любимый храм на другой конец города.

Часто ли духовное единство складывается именно на приходе?

– Думаю, что на Руси всегда было так.

Понятно, что если в селе один храм, то людям просто некуда больше идти. И они объединялись чисто территориально. Но не будем забывать, что деревня – это единая семья, это общинный образ жизни, который раньше существовал в России. Люди заботились друг о друге. Если у кого-то сгорал дом, то вся деревня строила дом этому человеку. Все приносили что могли и жертвовали ему, помогали ему чем могли. Так всегда жили на Руси. Поэтому эти общины и выживали, и были очень сильными.

Большевики ударили по деревне именно с целью разрушить эти общины. Ведь деревня, деревенская община, не принимала советской власти, коммунистических идей. Зачем какой-то коммунизм, когда и так есть община, которая основана на любви к ближнему, на помощи ближнему, на заботе о слабых членах этой общины. А колхоз – это, конечно же, не община. Это уже совсем другое, нечто искусственное, надуманное.

В городах, особенно в больших, всегда была возможность выбрать себе пастыря, приход. И там уже складывались такие приходы по интересам: где-то при пастыре собиралась молодежь, где-то – творческая интеллигенция, где-то – техническая интеллигенция, где-то – простые люди. Если приход находился рядом с базаром, то крестьяне, приезжавшие торговать, ходили в этот храм. Но это уже вряд ли можно назвать единым приходом.

Конечно, настоящая, полноценная жизнь в храме есть только тогда, когда там существует приход. Именно приход должен объединять людей, связанных едиными духовными интересами, едиными взглядами на духовную жизнь; людей, которые обязательно что-то делают для этого храма, для этого прихода. Это может быть забота о его слабых, немощных членах, благотворительная деятельность; либо забота о храме и его благосостоянии, о его ремонте, о зарабатывании средств для того, чтобы храм мог существовать и исполнять свою миссию; либо пение на клиросе. На клирос, как правило, приходили и приходят не очень воцерковленные люди и постепенно воцерковляются. Кроме того, при храмах могут существовать еще и детские хоры, могут быть организованы какие-то занятия с людьми, которые могут и желают заниматься. Думаю, что это всячески нужно поддерживать.

Тогда действительно будет полноценная по-настоящему христианская жизнь: ведь любовь к ближнему будет проявляться не на словах, а на деле только тогда, когда люди будут не просто приходить в храм помолиться, но когда они будут связаны каким-то единым делом, служением Богу, служением друг другу.

– А может ли быть полноценная православная духовная жизнь у такого христианина, который ни к какому конкретному приходу не относится и живого участия в приходской жизни не принимает?

– Я думаю, вряд ли. Правда, бывают такие случаи, когда люди объединяются вокруг своего духовника. Они являются членами одного прихода, но, как правило, если это действительно церковные люди, они все равно что-то хотят сделать для своего храма и всегда делают, что могут. Но, скажем, их пастырь, духовник, находится на другом приходе или в каком– то отдаленном монастыре – например в Оптиной пустыни,– а они живут в Москве. И когда они приезжают к нему туда, то, естественно, общаются с другими духовными чадами своего пастыря, знакомятся с теми духовными чадами батюшки, которые также живут в Москве, иногда передают какие-то записки, иногда какие-то подарки для батюшки могут передать. Такое общение складывается вполне естественно.

Не нужно спешить выбирать приход. Может быть, не нужно сразу считать, что мой приход – тот, который находится рядом с моим домом. Нужно все-таки поискать приход, который был бы наиболее близок человеку в духовном отношении: и богослужение, и отношения между прихожанами, и поведение священников должно соответствовать какому-то духовному представлению, эталону, который человек для себя уже нашел, увидел в отеческих писаниях, в истории Церкви. Но настоящая, полноценная христианская жизнь будет все-таки тогда, когда человек в храм заходит не только молиться, а когда он часть своей жизни, часть своей души отдает тем людям, которые также являются прихожанами этого храма, и что-то для них делает. Это просто, легко и как-то очень благодатно, очень радостно.

– Батюшка, а как же быть человеку, если у него духовник в Оптиной пустыни, а в храме, ближайшем к его дому, или, может быть, в нескольких храмах, где он бывает, люди ему не совсем близки духовно? Там, скажем, немного другое направление, и вообще у него как-то не лежит душа постоянно там бывать, да и возможности такой нет. Он находит время, чтобы съездить в Оптину пустынь, трудится там, общается с духовником и с членами той духовной семьи, а с прихожанами храма, в который он постоянно ходит, у него нет никакого единства.

– Я думаю, что здесь все-таки вина этого человека, и он будет сам себя обделять, если ограничит свое общение только поездками в монастырь к своему духовнику и общением с его духовными чадами.

Безусловно, это духовное общение радостно, полезно, необходимо. Но полноценной духовную жизнь можно считать только тогда, когда человек все-таки выберет еще какой-нибудь храм и будет стараться что-то для этого храма сделать. Пускай ему не нравится батюшка, пускай ему не нравятся какие-то прихожане, но храм есть храм. Там всегда есть какие-то рабы Божии. И служение храму есть прямое служение Христу!

Когда я был насельником Оптиной пустыни, туда достаточно часто приезжали люди из Москвы. И, как правило, я старался направить этих людей в какие-то храмы, которым они могли каким-то образом помочь. Все равно в Оптину пустынь они каждый день приезжать не могли – иной раз, не могли приезжать и каждую неделю, и каждый месяц. Поэтому я советовал им найти храм, куда они могли бы ходить хотя бы один-два раза в неделю, чтобы чем-то помочь храму: мыть полы, петь на клиросе или еще как-то трудиться.

Я считаю, что-то сделать для храма – это просто обязанность любого христианина. И ограничиваться тем, чтобы поставить свечку или бросить рубль в кружку для пожертвований, мне кажется, неправильно. В любом храме самое дорогое – это все-таки человек: его руки, его ум, его труд. И поэтому подлинная православная церковная жизнь возможна лишь при теснейшем единении в приходе. А если человеку что-то не нравится, нужно смириться и потерпеть.

– А временно может быть такая ситуация?

– Временно, конечно, может быть – когда человек еще не нашел своего прихода. Одно дело, когда человек принципиально не считает нужным что-либо делать для храма,– мне кажется, это некоторый эгоизм. А когда человек еще не нашел своего прихода и ищет,– думаю, это вполне нормально: ведь рано или поздно он, наверное, его найдет. Кстати, часто бывает так, что человек живет в Москве, а приход, храм, о котором он заботится, находится в Московской области. Ведь достаточно часто в деревне всего три дома и три старушки – немощные и бедные люди. Но там есть храм и священник, причем часто это достойный пастырь. Человек туда ездит и помогает батюшке, этому храму. И действительно, это неоценимая помощь. И Господь, конечно, дает особую награду за это.

– Но если при храме действительно сложилась община, и она действительно духовно едина, то что представляет собой такая община? Совместные молитвы и совместный труд или еще что-то? И почему, когда такая община действительно сложилась, люди чувствуют себя близкими, даже находясь в разных местах, на разных работах? Что именно их объединяет?

– Объединяет, думаю, любовь к ближнему, любовь друг к другу, любовь к Богу. Любовь друг к другу должна быть одухотворена, освящена любовью к Богу, служением Богу.

Конечно, в храм человек идет прежде всего молиться – на богослужение. Первое христианское дело и важнейшее предназначение храма – это молитва, это Божественная Литургия, богослужение. И конечно, пастырь, который хочет собрать общину, начнет с богослужения: постарается, чтобы это богослужение было благоговейным, чтобы оно было строгое, по возможности уставное, а не какое-то ускоренное. Это просто недопустимо, потому что человек, увидев такое богослужение, сразу уйдет. Настоящие православные христиане начинают, конечно, с поисков – такого храма, где хорошо молиться. И, как правило, храм, в котором богослужение благоговейно, требует, конечно, большего труда и собирает людей уже определенного настроя: они могут приехать с другого конца большого города, чтобы помолиться именно в этом храме, потому что им нравится здесь служба.

Второе, зачем приходит человек в храм – услышать слово Божие, увидеть пример достойного христианского поведения – прежде всего, конечно, в пастыре, но также и в пасомых; увидеть вообще благоговейное отношение к христианскому деланию, к жизни во Христе.

Третье, что объединяет людей в общину (до некоторых пор, при советской власти, это было очень трудно, и государство это прямо запрещало, но сейчас, к счастью, мы имеем полную свободу),– это благотворительная деятельность, которая теперь может вестись на приходе: забота о бедных (прежде всего – членах прихода), о престарелых, одиноких пенсионерах, о многодетных семьях, о сиротах, больных, инвалидах. Это тоже наша христианская обязанность, которая объединяет людей в этом едином делании.

Потом, конечно, вполне естественным образом люди начинают что-то делать для храма. Ведь священник не может один держать на себе целый храм. Батюшке, конечно, нужны помощники. Прежде всего, нужен хор: священник, придя в храм, первым делом должен позаботится о том, чтобы в храме у него был хор. Он не обязательно должен состоять из высокопрофессиональных певцов – наоборот, с такими хорами одни проблемы. Всегда можно обучить прихожан, которые хоть как-нибудь умеют петь, простому пению. Они будут петь так, как нужно, с ними проблем не будет. Они будут почитать за счастье петь на богослужении. Кроме того, существует такое понятие, как церковное собрание, церковно-приходской совет. Это люди, которые непосредственно отвечают за храм, являются своего рода учредителями этого храма по отношению к государственными органами. Конечно, это не случайные люди. Это люди, которых священник знает, которые, может быть, боролись за открытие этого храма, восстанавливали его еще до того, как священника поставили на этот приход настоятелем. Конечно, священник должен с большим уважением отнестись к таким людям, постараться сохранить все то, что было сделано этими людьми, еще прежним настоятелем,– сохранить все доброе, сложившиеся традиции.

Но жизнь идет, каждый день новые люди, те которые приходят, постепенно становятся членами прихода. Однако начинается все с богослужения: человек начинает ходить в храм прежде всего на богослужение. Как, например, бывает у нас. Смотрю: появися какой– то человек. Пришел один раз, другой. Затем уже ходит постоянно. Потом подходит на исповедь – с ним уже знакомишься, видишь уже, что это за человек; узнаешь, где он трудится, к чему он вообще стремится. Если он впоследствии становится постоянным прихожанином, то уже просто обращаешься к нему с просьбой, особенно если его профессиональная деятельность может быть полезна Церкви.

Со временем – особенно если это человек действительно хороший – стараешься, конечно, его привлечь уже к работе при храме. Но тут встает материальный вопрос: храм никогда не может платить много денег, любой храм всегда в этом плане ограничен. Здесь уже дело веры человека: Господь позаботится и все устроит. И вот постепенно складывается приход.

На приходе всегда есть какие-то дела. Появляется человек, который способен и хочет заниматься благотворительной деятельностью. Он по благословению настоятеля ищет себе помощников. Постепенно создается братство, которое занимается благотворительной деятельностью, оказывает помощь неимущим людям.

Есть человек, который способен: заняться просветительской деятельностью, издательской деятельностью. Она может быть очень широкой: издание книг, газеты, журнала; выступления в различных СМИ, проведение бесед. Беседы могут проводиться в самых разных местах: от детских интернатов до воинских частей – где угодно. И такая деятельность тоже необходима.

Конечно, все должен направлять священник – настоятель или просто один из священников, которому настоятель это поручил. Все должно делаться по благословению батюшки, и не должно быть такого, чтобы автономно создалась какая-то группа мирян, которая от имени этого прихода будет делать все что угодно. Из этого ничего хорошего не получится.

В таком деле люди действительно общаются друг с другом, трудятся, даже – когда просто вместе моют полы. Они же пришли не просто на работу – они пришли потрудиться ради Христа. И Господь дает особую радость такого общения, когда люди рядом друг с другом, творя молитву Иисусову, молча, моют полы, чтобы храм был чистым, чтобы в нем могло совершаться богослужение.

Кроме того, люди все равно так или иначе общаются потом: вместе пьют чай, разговаривают, ходят друг к другу в гости. И на почве служения храму, служения людям – а храм – это всегда люди – они начинают сходиться, у них возникает дружба, они начинают общаться семьями. Так, вполне естественным путем, складывается приходская жизнь.

– А каким образом общая работа в храме способствует духовному росту человека?

– Человек трудится все-таки ради Христа, желая получить награду от Бога. Как правило, человек еще где-то работает. И в храм он приходит в свое свободное время – время отдыха, когда он мог бы просто лежать на диване и читать газету или смотреть телевизор. Однако человек в воскресный день – в свой выходной день – приходит, чтобы потрудиться, чтобы как-то, чем он может, помочь храму. Он чувствует в этом потребность, необходимость для своей души. И, как правило, общается там с другими людьми.

Любой из нас нуждается в общении. Если человек все время общается на работе с людьми неверующими и далекими от Церкви, он просто устает от этого. Ему, естественно, хочется пообщаться с людьми добродетельными, чему-то у них научиться, что-то услышать от них. Если человек добродетельный, от него исходит что-то светлое, касаясь твоей души, если даже ты рядом с ним молчишь. И люди приходят в храм, желая такого общения.

Опять-таки у каждого из нас возникают какие-то вопросы, бывают какие-то скорби. И далеко не всегда эти скорби рассказывают священнику. В храме есть достаточно много людей, которые могут дать совет и как-то утешить, помочь – иной раз даже материально. И все это объединяет людей.

Одно лишь то, что человек делает какое-то дело ради Христа, уже доставляет ему величайшее наслаждение – тем более, что, делая это, человек получает благодать. Получает потому, что он трудится вместе с другими ради Бога. И Господь соединяет этих людей в единой благодати, и между этими душами происходит таинственное духовное общение – благодатное общение в Боге. Я затрудняюсь передать это словами. Думаю, что любой человек, который трудился и трудится при храме, понимает, о чем я говорю.

– Батюшка, в первые века христианства у членов христианских общин вообще все было общее: они объединяли свое имущество, ничего не оставляя в своей личной собственности. Очевидно, что сейчас дело обстоит совсем не так. Но, по крайней мере, должно ли у членов общины обязательно быть единство взглядов или нет?

– Первые христианские общины, которые описаны в Деяниях апостолов, были совершенными общинами. Они объединяли святых людей – непосредственных учеников апостолов, которые были очень высокодуховны. Там все было едино: и сердце, и душа, и имущество. Тот факт, что люди имели все общее, естественно, является выражением их духовной общности, потому что если у людей все материальное является общим, то тем более они едины и духовно. Поэтому-то Анания и Сапфира были так наказаны апостолами, а точнее – Богом за грех лжи – за то, что хотели нечто утаить (Деян. 5, 1-10). Ведь своим поступком они разрушали то духовное единство, которое было в первохристианской общине. Сейчас, конечно, времена изменились: мы не те люди, нам меньше дано, и спрос с современных людей тоже невелик. От нас сейчас не требуется общности имущества. Слава Богу, если сейчас человек просто ходит в храм. Какая тут материальная общность!.. Ходит человек в храм – слава Богу; причащается, посещает богослужение – уже хорошо, уже христианин, уже член Церкви.

В общем получается, что если все члены первохристианских общин были такими, то сейчас такие люди все равно есть, и именно на них и держится приход. Это праведные люди, которые действительно являют собой образец, а некоторые из них подобны первым христианам. Это очень красивые, очень симпатичные люди, общаться с которыми всегда бывает очень радостно.

Но, конечно, среди прихожан должно быть какое-то духовное единство, то есть единство взглядов, единство понятий о духовной жизни. И тут уже, разумеется, многое зависит от пастыря. Ведь придя в храм, люди обращают внимание прежде всего на пастыря, на его поведение, на его проповедь, на общение с ним. В итоге вокруг пастыря начинают объединяться люди.

– Отец Сергий, а всегда ли православный приход является общиной? Какова история христианских общин?

– Думаю, что он должен быть общиной. Когда приход только возникает, там просто собираются люди, но это еще не есть собственно община. Есть батюшка, есть те, кто пришел в храм – может быть, после многих лет безбожной жизни; или, может быть, верующими, но быв оторваными от храма. Люди приходят, их объединяет прежде всего дело устроения прихода, восстановление храма или строительство, организация богослужений. А потом возникает община, то есть некая общность православных людей, единодушных и единомыслящих.

"Что только добро и что только красно – это жить братии вместе " (Пс. 132; 1). Эти слова святого псалмопевца Давида должны быть положены в основу любой христианской общности людей. Самая первая община – это Господь и Его ученики – апостолы. Потом были апостольские христианские общины – те первые Церкви, которые основали апостолы. Потом идею христианской общины восприняли православные монастыри. Приход тоже живет в Церкви и имеет ту же цель – спасать людей и вести их к духовному совершенству.

Как монастырь, говоря словами преподобного Варсонофия Великого, должен быть одной семьей, так и приход в мирской жизни должен быть единой семьей.

Вообще у нас, в Православной Церкви, одно учение – то, которое проповедовали нам апостолы и святые учителя Церкви, преподобные отцы. И те принципы, по которым строилась первохристианская община, а потом такие высокодуховные христианские общины, как монастыри,– те же принципы должны быть, наверное, положены в основу приходской жизни. Конечно, здесь необходимо учитывать то, что мирская жизнь имеет особенности; но в целом эти принципы могут быть соблюдены. В том, что община должна быть единой духовной семьей, я глубоко убежден.

К сожалению, далеко не везде есть общины, потому что люди часто не ставят такой цели, как объединение. Тем не менее на любом приходе есть люди, которые общаются между собой,– может быть, они создают некоторый костяк духовной общины. Далеко не всегда пастырь является лидером этой общины, хотя так теоретически должно быть. Конечно, в идеале, когда пастырь – человек достойный, он подбирает себе и соответствующих помощников. Конечно, если в Москве можно выбрать, в какой храм ходить, то где-то в провинции – в деревне, в небольшом городе – этот храм один, в лучшем случае – их два. Там такого выбора нет, и поэтому пастырь не должен никого отталкивать. Но выбирать себе помощников, выбирать тех людей, с которыми он будет строить храм, организовывать приходскую жизнь, он может сам.

И не надо спешить в выборе этих людей. Надо выбрать людей единодушных – скорее воспитать этих людей так, чтобы приход действительно был единой семьей, где и радости и праздники, и беды и трудности были бы общие. Ведь и радости, и трудности объединяют людей, а наша земная жизнь, к сожалению, несет в себе больше трудностей. И поэтому помогать друг другу жить в этой земной жизни – это тоже цель общины. Ведь в основе христианства лежит закон любви к Богу и к ближнему.

– Батюшка, глубокое единомыслие невозможно, если все члены такой приходской общины не являются чадами одного духовного отца, то есть настоятеля.

– В действительности и не требуется такого глубокого единомыслия. А в идеале, если бы все члены приходской общины были бы духовными чадами настоятеля, то это, конечно, была бы уже община созданная абсолютно по образу и подобию первохристианских общин. Но люди отличаются разной духовной направленностью, различным духовным уровнем: одни уже давно ходят в храм, другие совсем недавно переступили порог храма. Одни уже с детства просвещены и святым Крещением, и словом Божиим, имели перед собой благочестивый пример родителей перед собой, а других в единодесятый час их жизни привели в храм скорби, трудности, несчастья. И все люди очень разные.

Мудрый пастырь не будет никого силой, за уши, тянуть к себе в духовные чада. Он просто будет исполнять свое приходское, пастырское дело – прежде всего, конечно, служение Божественной Литургии; будет освящать своих прихожан молитвой и Таинствами, будет совершать требы, будет отвечать на вопросы. И этого достаточно, потому что Господь Сам создает эти общины. Господь Сам приводит к пастырю пасомых. Конечно, все они разные, и всегда есть среди них слабые, немощные люди, страстные люди. Но если есть костяк, если на приходе все-таки больше хороших людей и если они объединены между собой, то, я думаю, община будет, и она будет делать свое христианское дело.

– Батюшка, а если в храме несколько пастырей, и одни прихожане являются чадами одного священника, а другие – другого, то не препятствует ли это им находиться в одной приходской общине? И чем различаются понятия «духовные чада пастыря» и «приходская община»?

– Конечно, между ними есть разница. Быть духовным чадом пастыря и членом церковноприходской общины уже потому, что есть общины, где пастырь один,– там немного проще,– и есть общины, где пастырей несколько.

Конечно, каждый выбирает себе духовника, близкого ему по взглядам, по духу и, соответственно, по идеалам. Но в хорошем приходе настоятель сумеет объединить людей так, что они будут одной общностью, членами общины этого прихода, хотя могут быть духовными чадами разных пастырей. Некоторые из них могут иметь духовников даже в других храмах или в монастырях.

Ни для кого не секрет, что наиилучшее духовное окормление люди получают в святых обителях. Наверное, лучшие христиане, лучшие прихожане ездят в монастыри и обретают там духовников. Они, будучи окормляемы своими духовными отцами – монахами,– являются, тем не менее, достаточно деятельными членами своих церковноприходских общин.

Поэтому одно дело – быть членом общины и другое – быть духовным чадом какого-то пастыря, настоятеля этого храма или второго священника, или иметь духовника в каком-то монастыре. В этом есть разница.

– А если у человека есть какие-то понятия, отличающиеся от понятий других прихожан? Например, человек не считает нужным читать Святых Отцов, или имеет не совсем правильные понятия о посте, или даже некоторые догматические заблуждения. Может ли это воспрепятствовать ему быть ревностным прихожанином и трудиться вместе со всей общиной храма?

– Если в основу духовной жизни человека положено все-таки смирение и любовь к ближним, он будет очень терпеливо относиться к другим людям. С одной стороны, он не будет им навязывать своих взглядов, а с другой стороны, будет терпеливо нести немощи ближних и их заблуждения, какие-то проявления страстей. Поэтому, думаю, что община может существоватъ. Отличность понятий – это уже личное дело каждого человека. Если же человек имеет недостаток смирения или терпения, то он будет, конечно, отличаться несколько деспотическим характером и будет если не навязывать другим своих взглядов, то, по крайней мере, периодически вступать в споры, доказывая, что он прав, а вы не правы. Такая разница во взглядах, конечно, разделяет людей. И главный грех многообразных ересей и расколов заключается именно в том, что они разрывают единство Церкви, что в конечном итоге приводит к вражде. Подобное может быть и на приходе.

В творениях блаженного Августина указан хороший принцип православной жизни: должно быть: «единство в главном, свобода во второстепенном и любовь во всем». И если люди имеют хотя бы единство в главном, объединены православной верой – единством взглядов на православные догматы, на традиции – и разделяют как догматическое, так и нравственное предание Церкви,– то, думаю, община будет отличаться цельностью, глубиной и единством взглядов. Лучше всего, конечно, черпать знания о предании Церкви из творений Святых Отцов Православной Церкви, из аскетических творений. Поэтому для единства общины необходимо, чтобы в ней было развито чтение духовных книг, житий святых, наставлений святых угодников Божиих.

А там, где процветает неграмотность, периодически будут возникать споры и догматического, и нравственного плана. И там, конечно, нужно большое искусство пастыря, чтобы суметь как-то объединить людей, примирить их между собой, сделать так, чтобы в основе их отношений был мир, а не вражда, не разделения.

Нельзя никого прогонять из храма, кто бы он ни был, какими бы взглядами ни отличался. Если даже человек не вполне разделяет православные догматы, и такого человека нельзя прогонять. Его нужно терпеливо врачевать как немощного члена, постепенно объяснять ему, терпеливо показывать значение Отцов, раскрывать глубину православной веры, особенно православных догматов, показывать отличие их от ересей. И если на приходе есть основной костяк и большинство членов здравы, а какие-то люди – немощные, неофиты, новоначальные, это вполне нормально, особенно в современной обстановке. Сейчас может быть даже и так, что на приходе большинство людей – новоначальные и неофиты, но должен быть крепкий костяк или хотя бы достойный пастырь.

Как раньше бывало? Когда, скажем, преподобный Герман Аляскинский, равноапостольный, приехал на Аляску, там вообще все были язычники. Однако своей праведной жизнью, своим мудрым словом он обратил их сердца к православной вере. Святой равноапостольный Николай Японский действовал таким же образом. И сейчас пастырь на приходе – это миссионер, особенно если приход сложился в таком месте, где храма раньше никогда не было, или, скажем, пятьдесят лет уже нет.

И, конечно, пастырь должен прежде всего привести людей к православию и к жизни по Евангелию. Одно из другого следует, одно с другим соединено очень тесно и органично: насколько человек правильно верует в Бога, право верует, настолько он правильно и живет. И человек, живущий правильно, по Евангелию, обязательно будет иметь именно православную веру, потому что настоящее глубокое знание о православии, о догматах дается благодатью Духа Святаго, а благодать стяжается жизнью по Евангелию. Поэтому немощных людей, которые всегда есть в приходе, нужно постепенно приводить к настоящей православной вере, сначала давая им, как младенцам, молочко, а потом постепенно предлагая твердую пищу.

– Значит ли это, что основной костяк духовных людей на приходе, хотя и полезен, но не является необходимостью для создания приходской общины?

– Скажем так: он очень желателен. Когда я попал на приход и был назначен настоятелем, то прежде всего постарался собрать такой костяк. Слава Богу, были люди, с которыми я общался уже много лет, которые обращались ко мне еще тогда, когда я был насельником святой обители. И на приход я пришел уже не один. Я привел с собой сотрудников, которые мне стали сразу же очень деятельно помогать. Если бы не они, конечно, храм поднять не удалось бы. А потом один за другим приходили люди. Они и сейчас приходят, приход умножается. И теперь я не единственный пастырь на приходе: нас уже трое, и еще помогает один батюшка. У каждого свои духовные чада, у каждого свои взгляды. Я считаю, что в общем, самое важное у нас есть: это «единство в главном, свобода во второстепенном, любовь во всем». И между нами, и между всеми нашими духовными чадами очень мирные отношения. Немыслимо, чтобы в нашем храме кто-то начал ссориться, ругаться, спорить. А главное, что в целом все мы имеем православные взгляды и во всем, что касается главного в духовной жизни, мы согласны между собой.

– А что можно посоветовать батюшке, который попал на новый, только что открытый приход, и которому негде взять таких сотрудников?

– Если бы меня сейчас отправили в какую-то деревню совершенно одного, я бы, наверное, поступил так, как преподобный Георгий Косовский: я пришел бы и начал служить молебны, Литургии, службы. Со временем, я думаю, Господь послал бы людей, которые просто пришли бы молиться в храм. Без промысла Божия не открывается ни один храм. Святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил, что если в каком-то месте есть храм, значит там есть пять праведников. Поэтому если Господь считает нужным где-то открыть храм или святую обитель, значит в этом месте есть достойные люди, для которых этот храм и открывается. И дело пастыря – этих людей привлечь. Может быть, они пока еще нецерковные, но Господь-то их знает заранее, и, конечно, они придут туда, где творится молитва к Богу. Со временем, конечно, у них будут возникать какие-то вопросы. Надо терпеливо выслушивать и отвечать людям на эти вопросы, совершать требы. То есть в основу я все-таки положил бы молитвенную жизнь.

Я не пошел бы искать благотворителей, я стал бы молиться. А остальное, я думаю, Господь устроил бы: и благотворителей привел бы, и прихожан привел бы, и костяк прихода из них Сам собрал бы. И постепенно слово Божие росло бы, ширилось, Церковь Божия распространялась бы в пределах этого селения. Думаю, что именно так надо поступать.

Когда люди соберутся, тогда уже можно начинать делать что-то серьезное: приют открыть, какую-то благотворительную, просветительскую деятельность начать, потому что самое главное богатство прихода – это люди. Нужно сделать все, чтобы этих людей собрать, привлечь и составить из них настоящую приходскую общину.

– Должен ли настоятель предпринимать для этого какие-то сознательные действия, или все должно складываться естественным путем и нужно дать место Богу, чтобы Господь Сам действовал?

– Если священник ударится в популизм, что, к сожалению, иногда бывает, то вокруг него соберутся люди, привлеченные именно внешней стороной, оберткой, и духовные отношения между ними не сложатся.

Прежде всего пастырь сам должен быть духовен, то есть быть причастен благодати Духа Святаго. Причем есть объективная благодать, которую пастырь получает в Таинстве хиротонии, а есть та благодать, которую пастырь стяжает своей праведной жизнью, своим жительством по евангельским заповедям. В праведном пастыре все это соединено вместе, личность пастыря нeотделима от священства, это всегда нечто единое. Если же пастырь недостоин своего высокого служения, то в нем попирается священство, в нем оскорбляется Божия благодать, хотя Таинства, которые он совершает, все же совершаются.

Если пастырь высокодуховен: смиренен, кроток, мудр, любвеобилен,– то обязательно найдутся люди, в которых его любовь зажжет ответную искорку. Его пример праведной жизни породит желание ревностно ему последовать, его смиренное слово и поведение покажутся достойными подражания, и всегда вокруг него соберутся люди, может быть даже, живущие далеко от этого храма. Нередко бывает так, что пастырь служит где-то далеко, в «медвежьем уголке», в какой– нибудь деревне, а прихожане к нему приезжают из больших городов, из Москвы и Санкт-Петербурга. Приезжают, живут подолгу, считают для себя полезным такое общение и составляют таким образом общину этого пастыря. Это вполне естественно.

Поэтому, думаю, что пастырь должен быть самим собой. Во-первых, он должен быть молитвенником и, во-вторых – любящим отцом для своих прихожан и слугой для их духовных нужд, и не только духовных, но и телесных. И если в основу общины будет положена такая жертвенная любовь пастыря, эта община обязательно будет крепка.

40 «Бог всегда помогает, всегда предваряет, но желает терпения» Приди, добрая и возлюбленная моя сестра, приди, и я снова утешу твои скорби. Приди, и благословим Бога сладким гласом сердца, посредством уст произносимым и посредством ума звучащим. «Благослови, - говоря, -